Оружие юга (ЛП)

Линкольн не спасовал. "Все, что я делал - я делал для восстановления Союза, когда он уже был разорван на куски. Когда я говорил о свободе, я говорил о свободе для всех. Если бы я думал, что надо оставить негров в цепях, в цепях бы они и остались. Какое-то время я считал, что наиболее лучшим решением было бы освободить только часть из них и оставить других в прежнем состоянии. Заметьте, что даже сейчас я не вмешивался в законы тех штатов, которые остались верными союзу. А та прокламация, о которой вы говорите, была просто оружием в борьбе против вашего восстания, и я не жалею о ней. А теперь делайте, что хотите."

"Черт побери, это значит, ничего хорошего, кроме плохого, не так ли?" - сказал Билли Беддингфилд. Опять же, некоторые из повстанцев рассмеялись. Но Коделл задумчиво почесал свою макушку. Он не знал, что думать. Значит, прокламация об освобождении была вынужденной мерой; газеты выставляли ее в качестве отчаянной попытки разжигания восстаний черных против своих хозяев. Так и было, несомненно. Но если это был удар по правительству Конфедерации, а не против рабства как такового, как утверждал Линкольн, - это было обычной политической уловкой, и уловкой, принесшей много неприятностей конфедератам.

Федеральный президент сказал: "Лично я ненавижу рабство, и все, что за ним стоит." Надо было иметь изрядную храбрость, чтобы сказать такое перед аудиторией, с которой он столкнулся. Он позволил южанам покричать и обсвистать его. Когда они притихли, продолжил: "Слишком поздно, я думаю, отменять то, что я опубликовал. Слишком многое произошло с тех пор. Но если только южные штаты вернутся в Союз, федеральное правительство полностью компенсирует бывшим хозяевам освобождение их рабов."

Повстанцы смеялись громко и долго. Линкольн опустил голову. Коделл, как ни странно, чувствовал уважение к этому человеку. Тот, кто так сильно цепляется за свои принципы, не желая отказаться от них даже рискуя полным поражением, заслуживает уважения.

Линкольн выпрямился во весь свой весьма впечатляющий рост. Его черный костюм соответствовал ему по всем параметрам; он носил его так давно и так часто, что казалось, сросся с ним. "Если моя смерть будет способствовать восстановлению отделившихся штатов, я готов к расстрелу," - сказал он. - "Если же союз не будет возможным, я не имею ни малейшего желания жить."

Это не было обычной риторикой. Глядя на отчаяние, казалось, изливавшееся из Линкольна, Коделл был убежден, что он выстрадал каждое свое слово. Но если он еще думал, что у федерального правительства есть еще шансы на объединение, то его искренность, как думал Коделл, была напрасной.

"Некоторые из конфедератов считают по-другому." Билли Беддингфилд начал поднимать свой АК-47. Коделл схватил автомат за дуло и дернул его вниз.

"Нет, Билли, черт тебя побери," - сказал он, - "Это тебе не стрельба по безоружным пленным неграм."

Никто никогда не покушался на президента Соединенных Штатов. Коделл не мог себе представить, ничего надежнее, что могло бы привести к длительной вражде между США и Конфедерацией.

Беддингфилд повернулся к нему, нахмурившись. "Он не не заслуживает ничего лучшего, все наши неприятности от него." Он снова начал разворачивать автомат в сторону Линкольна. Коделл стиснул зубы. Бенни Ланг справился с Беддингфилдом достаточно легко, но он знал, что он не может сравниться в этом с ривингтонцем. И вообще странно думать о драке с человеком из своего собственного полка с целью спасения президента, против войск которого он боролся последние два с половиной года!

Но ни стрельба, ни драка не успели разразиться. К толпе солдат подбежал запыхавшийся солдат: "Масса Роберт, Масса Роберт здесь!" Коделл оглянуся. И точно, вот он Ли, верхом на Страннике.Толпа расступилась перед ним, как библейские воды Красного моря. Он подъехал к основанию лестницы Белого дома.

Линкольн ждал его и казался бесконечно одиноким. Один из федеральных часовых начал поднимать свой Спрингфилд, но тут же был укрощен своим товарищем, в точности как Коделл укрощал Беддингфилда.

Ли снял шляпу с широкими полями из серого войлока и поклонился с седла Линкольну. "Господин президент," - сказал он таким почтительным тоном, как если бы Линкольн был его собственным избранным лидером.

"Ну, видел?" - прошептал Билли Беддингфилду Коделл.

"Заткнись," - прошипел тот в ответ.

"Генерал Ли," - сказал Линкольн, резко кивнув. Он снова перевел взгляд с командующего конфедератами на солдат армии Северной Вирджинии,. Его губы скривились в выражении, которое Коделл сначала принял за гримасу боли. Затем он понял, что это просто перекошенная улыбка. Линкольн вполоборота махнул рукой в сторону внушительного объема Белого дома за ним. "Генерал, не хотите ли пройти в мою гостиную? Кажется, у нас есть о чем поговорить."

Он был весьма красноречив, когда обращался к солдатам. С Ли, его голос уже казался голосом торговца. Как бы приглашая поторговаться по поводу цены на картофель.