Осень

Не нуждаясь в дальнейшем поощрении, Эмма открыла дверцу и вышла наружу. Порывистый ветер был сильным и освежающим, и он нес с собой безошибочно узнаваемый запах соленой воды внизу. Она посмотрела на горизонт и просто осмелилась на несколько секунд представить, что ничего не произошло. Она пыталась сделать это много раз раньше, но в ее поле зрения всегда было что-то, что напоминало ей об ограниченности разрушенной оболочки мира, в котором она существовала. Однако, глядя на непрерывную воду, по крайней мере, за короткое время было относительно легко притвориться, что все в порядке. Она сделала еще несколько шагов вперед и посмотрела вниз, на песчаный пляж. Ее сердце упало, когда она увидела, как единственное пошатывающееся тело спотыкается в пенящемся, плещущемся прибое. Каждая надвигающаяся волна выводила жалкое существо из равновесия. Она наблюдала, как онo изо всех сил пыталoсь встать, но былo снова опрокинутo, когда пришла следующая волна. В воде лежало второе тело, одетое только в плавки. Очевидно, несчастные останки утреннего купальщика двухнедельной давности, раздутое, распухшее и обесцвеченное тело постепенно прибивало к берегу.

Майкл не видел тел. Он все еще грезил наяву, когда сел на траву рядом с их машиной.

- Знаешь, - начал он. - Сидя здесь, мы могли бы почти убедить себя, что ничего не произошло.

Эмма ничего не ответила. Несколько секунд назад ей пришла в голову та же мысль, но появление тел в прибое внизу повергло ее в уныние. Она не считала справедливым портить своему другу удовольствие от этого момента.

Майкл растянулся на траве, откинулся на спину и оперся на локти. Он посмотрел на Эмму и улыбнулся.

- Знаешь, чего я хочу? - спросил он.

- Чего? - спросила она, изображая интерес.

- Бутерброд, - ответил он. - Я хочу большой толстый бутерброд на свежеиспеченном хрустящем хлебе. Я хочу салат, нарезанную ветчину, тертый сыр и майонез. О, и я выпью стакан свежевыжатого апельсинового сока, чтобы запить его.

- У нас на ферме есть консервированная ветчина и немного майонеза, - сказала Эмма, садясь рядом с ним. - И у нас есть апельсин.

- На самом деле это не одно и то же, не так ли?

Она покачала головой.

- Нет. Думаешь, мы когда-нибудь снова будем есть что-то подобное?

Майкл на несколько мгновений задумался.

- Мы могли бы это сделать. Держу пари, что в конце концов мы могли бы испечь хлеб с сыром, и у нас была бы ветчина, если бы мы смогли поймать и убить свинью. И я полагаю, мы могли бы выращивать фрукты и овощи, если бы построили теплицу...

- Ты должен заняться участком, - пошутила она.

- Я мог бы, - сказал Майкл. Он печально вздохнул и посмотрел в небо. - Я не знаю, это чертовски глупо, не так ли?

- Что глупо?

- Все, что мы только что сказали. За несколько секунд нам удалось выполнить примерно шестимесячную работу. Шесть месяцев, чтобы получить гребаный сэндвич с салатом и стакан апельсинового сока...

- Я знаю, - посочувствовала она.

Майкл зевнул и потянулся. Он посмотрел на Эмму, которая вдруг, казалось, глубоко задумалась. Недавно он узнал, что это не всегда хороший знак. Можно было немного подумать, но слишком глубокая концентрация на всем, что произошло, часто приводила к реальным проблемам.

- С тобой все в порядке? – спросил он.

Она улыбнулась, кивнула и посмотрела на него сверху вниз.

- Я в порядке, - ответила она.

- Но...? - настаивал он, чувствуя, что ей нужно поговорить.

Он уставился на нее и, как только они встретились взглядами, она поняла, что не может не ответить ему.

- Мы действительно поступаем правильно здесь? - спросила она.

- Что, сидим на парковке и смотрим на море? - легкомысленно ответил он.

Эмма невесело покачала головой.

- Нет, я говорю о доме и о том, чтобы быть в сельской местности.

Майкл внимательно сел, почувствовав серьезность в ее голосе.

- Конечно, - ответил он, защищаясь. - А что, у тебя начинают появляться сомнения?

- А в чем тут сомневаться?

- Стоило ли нам вообще покидать город? Был ли Карл тем, кто имел право вернуться туда?

- У меня нет сомнений...

- Так в чем же тогда дело? Ты не думаешь, что мы сможем что-нибудь сделать из того, что осталось?

- Я не уверена. А ты?

- Возможно, мы сможем это сделать. Тела разлагаются. Со временем они должны исчезнуть, и если бы мы могли...

- А как насчет болезни?

- По всей стране есть тысячи больниц, полных лекарств.

- Но мы не знаем, какие использовать.

- Мы можем это выяснить.

- Но если мы больны и нам нужны лекарства, нам нужно знать, какая у нас болезнь, не так ли? Как мы ee диагностируем? Ради бога, ты знаешь разницу между малярией, брюшным тифом и подагрой?

- Нет, но есть книги...

- Так какие у нас шансы?

Майкл встал и подошел к Эмме. Хотя она все еще старалась избегать зрительного контакта, он встал прямо перед ней, так что у нее не было выбора, кроме как посмотреть ему в лицо.

- У нас есть шанс, - сказал он, его голос звучал тихо и странно обиженно. - Ладно, я признаю, что это может быть не такой уж большой шанс, но для меня это все равно гребаный шанс, и я им воспользуюсь.

- Я знаю, - вздохнула она. - Мне очень жаль...