Осень (сборник)

– Не сегодня, – ответила Беатрис. – У нас с вами остался еще один ключ. И я знаю, что четвертую дверь нужно искать на чердаке. Там нет света, и лампа нам пригодится. Идемте.

Они поднялись на чердак. Беатрис решительной походкой прошла в самый дальний угол, сказала:

– Это здесь.

Карл осветил угол, улыбнулся.

– Вы хорошо знаете дом.

– Прежде я не замечала эту дверь, – призналась Беатрис. – Я увидела ее вчера, когда Энтони крутанул меня на кресле-качалке. Посмотрите, как стоит кресло. Лицом к двери. У меня было несколько секунд, чтобы ее рассмотреть.

– Как думаете, какая тайна хранится за этой дверью? – спросил Карл, поворачивая ключ в замке.

– Ваша, – ответила Беатрис. – Это – ваша мастерская.

– Вы читаете мысли?

– Нет. Я просто догадалась, – ответила она. Толкнула дверь, вошла. – Здесь вы писали свои портреты и гравюры, которые Мэрил бережно хранила все эти годы, – повернулась, посмотрела на Карла, стоящего с лампой в дверном проеме. – Мэрил до сих пор любит вас.

– Я это знаю, – проговорил он. – Я дорожу этой любовью, потому что это нечто особенное, не подвластное разумению. Это, как любовь Розалинды, у которой нет будущего, но, тем не менее, прекраснее этой любви нет и не может быть ничего другого.

Карл вошел в мастерскую, поставил лампу на стол, сел на табурет. Спросил:

– Беатрис, а вы хотите, чтобы я написал ваш портрет?

– Нет, – ответила она. – Вы ведь написали его задолго до нашей встречи. Вот он, – она сдернула ткань с картины, висящей на стене, и сама отшатнулась.

– Господи, как такое возможно? – воскликнула она. – На мне точно такое же платье, как на потрете. Это… – повернулась к Карлу. – Как вы это угадали?

– Здесь нет никакой мистики, Беатрис, – ответил он. – Вспомните историю своего платья.

– Его привезли от модистки, чтобы… – Беатрис осеклась. – Мэрил специально заказала такое платье. Она знала, что мы с вами сюда придем, и я увижу потрет. Но откуда она узнала, что это произойдет сегодня? Что именно сегодня я надену именно это платье?

– У вас, моя милая, просто не было другого выбора, – сказал Карл с улыбкой. – Другие платья не такие торжественные, как это.

– Откуда вы знаете? – Беатрис наморщила носик.

– Мы вместе с Мэрил рисовали эскизы, – ответил он. – Вот они на столе. Взгляните.

Беатрис подошла к столу, взяла в руки несколько эскизов, похвалила Карла:

– Вы – прекрасный художник.

– Спасибо. Мне приятно слышать похвалу из ваших уст, – сказал Карл. – А как вы догадались про портрет?

– Это получилось как-то само собой, – ответила она. – Мне просто захотелось, чтобы этот портрет был…

Подошла к портрету, провела по нему пальчиком, спросила, не оборачиваясь:

– Вы написали его недавно?

– Недавно, – подтвердил он. – А вот наблюдаю я за вами давно. И то, что мы приехали в Лиль в одном вагоне, не случайность. И мой поцелуй…

Она обернулась. Он виновато улыбнулся.

– Я не знал, как познакомиться с вами. Я потерял покой и сон, перестал писать. Все мои мысли были заняты вами, Беатрис. Я ходил за вами тенью, а вы не замечали меня. Тогда я рассказал обо всем Мэрил. Она пообещала устроить нашу встречу, – поднялся. – Простите, что мы все так усложнили, так запутали, так…

– Разобрать мост через Риону тоже было вашей идеей? – спросила Беатрис. Он кивнул. – Вы – безумец, господин Элюар. Вы…

– Вы правы, Беатрис, я потерял голову окончательно и бесповоротно, – сказал он. – Вы – моя несбыточная мечта, моя вечная мука и мое счастье. Вы – моя осень, долгожданная золотая осень. То вы дождливы и пасмурны, Беатрис, то солнечно щедры и приветливы. Я надеюсь, что вы подарите мне одну из самых лучших моих историй. Вы поможете мне написать историю любви? Нашей с вами неожиданной любви, Беатрис. Не спешите с ответом. Не отталкивайте меня. У вас есть время все обдумать. У вас в запасе еще четыре платья и восемь дней.

– Да, вы правы, у меня еще восемь дней, – проговорила она, выйдя из мастерской…

– Как прошла ночь, Карл? – спросила за завтраком Мэрил.

– Я прекрасно выспался на королевской кровати. Ты была права – это самое тихое место в доме. Никто мой сон не потревожил, – ответил он.

– Я спрашиваю о другом, – Мэрил нахмурилась. – Неужели она тебе отказала?

– Пока, нет, – он улыбнулся. – Она обещала подумать.

– Мило, – ухмыльнулся Форц. – Я сказал, что обморок вызван ядом, но, по-видимому, это ее не слишком напугало. Она не бросилась в объятия Элюара, как вы, дорогая моя Мэрил, предполагали.

– Бет – особенная, – сказал Энтони. – Она достойна любви. И если вы, Карл, в самом деле, готовы ради нее не любые жертвы, она это поймет и оценит. Рядом с Бет вы станете счастливейшим человеком.

– Я знаю, – проговорил он. – Мое желание быть рядом с ней – это не прихоть богатого мужчины, а стремление к достижению гармонии между мужчиной и женщиной. И, если эта гармония возможна, то я стану счастливейшим из живущих на земле.

– Доброе утро, заговорщики! – сказала Беатрис, распахнув двери в столовую.

Было непонятно, слышала она слова Карла или нет. Заговорщики переглянулись. Мэрил пожала плечами. Мужчины встали, приветствуя Беатрис.