Осеннее равноденствие

Он был в отличной форме, он двигался быстро, он должен был успеть, даже если тот человек перехватил его взгляд! Если он увидит хотя бы отступающую фигуру вдалеке, станет ясно, как быть дальше…

Увы, не сложилось. Когда Виталий выбежал из здания, на улице уже никого не было.

Глава 6

Матвей терпеть не мог проводить сеансы психотерапии. Умел, но не любил, причем настолько сильно, что однажды даже сказал об этом напрямую Форсову.

Форсов, конечно же, не был впечатлен такими откровениями.

– Любить ты можешь пирожки с картошкой, а не любить – тех оленей, которые объезжают пробку по обочине, – заявил тогда наставник. – Сеансы ты проводить обязан, предварительно засунув свое недовольство туда, где ему найдется место. Потому что если ты не способен делать то, что тебе не нравится, тебе лучше поискать другую работу, для людей с тонкой душевной организацией.

Вера, случайно перехватившая тогда часть разговора, упрекнула мужа за то, что он не в меру строг. Это ведь произошло давно, еще в тот период, когда Матвей считался стажером и не слишком твердо стоял на ногах. Однако сам Матвей был не в обиде, он предпочитал, чтобы с ним говорили честно, а не мягко.

Поэтому все, что надо, он знал и умел. Впрочем, когда Форсов заявил ему, что нужно провести супервизию Таисы, ничего похожего на радость или даже готовность сделать это Матвей не почувствовал.

Они разговаривали по телефону, поэтому бросить на наставника гневный взгляд не получилось. Пришлось сосредоточить все свое недовольство на холодном тоне.

– Зачем?

– Ей это необходимо, – ответил Форсов, проигнорировав идеально выверенный холодный тон. – Как будто ты не заметил!

Да все он заметил… Матвей ведь был с ней в том доме, помнил, как она сорвалась. И это даже при том, что он не позволил ей взглянуть на останки! Таиса все равно понимала, какая страшная участь постигла молодую женщину, с которой она общалась и которую, как ей казалось, могла спасти.

Матвей надеялся, что она справится со всем сама, хотя уже тогда заподозрил, насколько все серьезно. И вот теперь его опасения подтвердил звонок Форсова.

Пришлось доставать из недр рукава последний туз:

– Если она настолько сентиментальна, ей не место в профайлинге!

– А тебе? – тут же поинтересовался Форсов. – Тебе место, если ты не в состоянии провести стандартную супервизию? То, что происходит с Таисой, – вполне нормально. Мы с тобой не раз обсуждали, что при всех навыках и опыте профайлер все равно остается человеком. Хороший профайлер! Потому что если ты в абсолютно любой ситуации не чувствуешь вообще ничего, в супервизии нуждаешься как раз ты.

– Она ведь наверняка обратилась к вам, не ко мне…

– Да. Но каковы шансы, что она пошла бы к тебе? Во-первых, ты сам все сделал для того, чтобы это не случилось. Ты мне порой напоминаешь ребенка, который ревностно оберегает песочницу во дворе, решив, что она только тебе и принадлежит. Во-вторых, при всем твоем высокомерии, Таиса все равно воспринимает тебя как коллегу, она соблюдает установившуюся в нашем общении иерархию. Я удовлетворил твое буйное любопытство?

– Да, – вздохнул Матвей. Крыть было нечем.

– Вот и славно. Таиса вовремя перехватила тревожные симптомы, так что все очень легко исправить. Одного-двух сеансов должно хватить. И, Матвей, будь добр, действуй профессионально.

– Я все сделаю.

Тут Матвей не врал. Он не хотел в это ввязываться, однако признавал: если уж проводить сеанс, то так, как надо, иначе можно лишь навредить. В такие моменты необходимо отбросить любую симпатию и антипатию к собеседнику, сосредоточиться только на решении проблемы. Это он как раз умел.

Он понятия не имел, как Таиса отнеслась к подобному назначению, новость ей сообщил Форсов. Она предпочла не говорить об этом… Она вообще была менее разговорчивой, чем обычно. Что она, что Гарик сияли миру улыбками, как фарами!

Но не теперь. Она пришла в назначенное время, однако, кажется, она не до конца понимала, где находится. Таиса была погружена в собственные размышления, обычные действия, вроде смены обуви или снятия верхней одежды, она выполняла автоматически, она бы их даже не вспомнила – хотя потеря невелика, такие воспоминания ей не особо нужны.

Матвей принял ее в доме Форсовых. Его собственный коттедж для полноценных доверительных сеансов не подходил, а вот кабинет наставника – вполне. Матвей уверенно занял одно из кресел, его собеседница – другое. В комнате еще была кушетка, но ее Таиса проигнорировала.

– Тот случай все еще не отпускает тебя? – спросил Матвей.

Когда дошло до дела, от привычного равнодушного тона он отказался. Сейчас он говорил без дурацкого дружелюбия, которое было бы неуместно, но и без холода. Он давал понять, что ответ действительно имеет для него значение, и этого было достаточно.

– Не только не отпускает, все становится еще хуже, – криво усмехнулась Таиса, по-прежнему не глядя на него. – Я понимаю, что история закончена и ничего изменить нельзя. Но я собираю данные, как будто все еще продолжается…

– Например?