Осенняя встреча в Париже (СИ)

— Ну… ты что? — ласково произнёс он, очарованный самим видом удовлетворённой женщины.

Она не ответила, лишь притянула его голову для поцелуя и снова прижалась к нему совсем плотно, не оставляя между их телами ни миллиметра пространства. Гарри целовал её нежно и неторопливо, давая время на восстановление сил. Да и в этих, глубоких и медленных поцелуях был свой своеобразный кайф, они выходили за рамки животной страсти, обнажая то скрытое, что было запрятано глубоко внутри — невероятная душевная близость и доверие. Совместное далёкое прошлое, сформировавшее их исключительность в глазах друга, которую не разрушило даже время.

Гарри перекатился на спину, увлекая Гермиону за собой, и вновь залюбовался ею, когда она оказалась сверху. На бархатистой коже выступали капельки пота, влажные тяжёлые волосы слегка растрепались. Самая упёртая женщина из всех, которых он когда-либо знал, и такая покорная в этот момент.

Он вздохнул и закрыл глаза, отдавая ей на время ведущую роль в этой сумасшедшей, неожиданной для обоих, но, в то же время, захватывающей игре. Её губы медленно, с особой нежностью прикасались к каждой его мышце, к каждому шраму, заставляя постанывать от удовольствия. Траектория поцелуев стремилась вниз, томя, дразня, кружась по животу, вынуждая Гарри замирать в предвкушении главного. И когда он ощутил, как её губы сомкнулись на головке его члена, а язык обвёл её по контору, он издал сдавленный стон и зарылся рукой в её волосы, с трудом сдерживаясь, чтобы не надавить на голову и не начать двигать бёдрами. Она со всхлипом выпустила возбуждённый орган наружу, провела по всей длине рукой и снова погрузила в рот, отчего Гарри тяжело задышал.

Сейчас он полностью был в её власти, пойманный хищный зверь, не желающий сопротивляться. Изнывающий от удовольствия, которое дарили её губы и язык, совершающие грамотные манипуляции с его мужским естеством. Она играла с ним, то погружая глубже, то преграждая путь рукой, поглаживая большим пальцем мошонку. Выпускала изо рта с пошлым причмокиванием и снова брала обратно. Ускорялась, лаская по спирали языком… Гарри одной рукой вцепился в простынь, чтоб не потерять контроль и не насадиться на неё слишком резко, чтобы не начать грубо вбиваться ей в рот, как уже делал в пошлых грязных мыслях… Но этого не потребовалось… Гермиона уловила его желание, ускорила движения и разрядка не заставила себя долго ждать. Внизу живота будто стремительно разогнулась сжатая до предела пружина, заставляя его дёрнутся вперёд, изливая собственное семя мощными струями прямо в горло партнёрши. Этот взрыв сразу заполнил Гарри чем-то тягучим, подарив неземное блаженство и одновременно, сделав его тело тяжёлым и лишив сил.

Он притянул Гермиону к себе, целуя в висок и беря небольшую передышку. Несмотря на испытанный несколько секунд назад сильнейший оргазм, он воспринимал все произошедшее лишь качественной прелюдией, настраивающей на настоящий секс. Сил на разговоры не было у обоих, и они какое-то время просто лежали в обнимку, поглаживая друг друга и обмениваясь томными, тягучими поцелуями. Он чувствовал её бархатистую кожу под своими ладонями, свой вкус не её губах, видел невероятную нежность во взгляде и просто сходил с ума от всего этого. От того, что в его постели находилась именно эта женщина. Близкая и родная. Сильная и слабая. Знакомая и далёкая.

И когда организм вновь почувствовал прилив сил, жгучее желание вернулось снова, проникая в него вместе с воздухом, которым дышишь. Кажется, даже он был пропитан запахом Гермионы. Запахом, сводящим его с ума. Гарри навис сверху, какое-то время любуясь её красивым лицом с высокими скулами и манящими губами. В комнате отеля не было жарко, но они оба пылали похлеще Адского пламени. Глаза Гермионы казались совсем чёрными, зрачки расширены от возбуждения, она выгибалась, вжимаясь в него, заставляя чуть ли не рычать от удовольствия.

Звериная страсть вернулась с новой силой, ревя воплем разъяренного дракона. Член налился кровью и жаждал повторного вторжения. Гарри провёл им по вожделенным складкам, немного дразня и оттягивая момент, а потом резко ворвался внутрь на всю длину и чуть на задохнулся от восторга и приятной тесноты, окутавшей мужское достоинство. Он больше не нежничал. Это был момент ярого доминирования и демонстрации силы древним животным способом. Гермиона стонала и извивалась, пока он вбивал её в матрас, терзая губы голодными поцелуями.

Резче. Сильнее. Быстрее.

Её ногти впивались ему в спину, заводя ещё больше. Рука скользнула по животу, останавливаясь у самого входа в желанную пещеру удовольствия. Гарри нащупал клитор и дополнительная стимуляция в разы быстрее подвела Гермиону к разрядке, заставив её тело биться в конвульсиях оргазма, в который раз за ночь выкрикивая его имя.

Толчок. Ещё. Стон. Рык. Крик.