Ошибка Декарта (ЛП)

Она начала заниматься всего месяц назад, сразу после изнурительных тринадцати недель базовой боевой и оружейной подготовки, которую должны были пройти все кадеты. Её чёрные волосы были всё ещё короткими от стрижки, которую ей сделали там в самый первый день, но прошло достаточно времени, чтобы их уже можно было собрать в аккуратный крошечный хвостик на затылке. Как студент-ксенолигвист, она проходила два курса передачи сигналов со Споком: один специальный — полтора семестра после БT, а потом ещё один — во втором семестре.

Кадет Ухура хоть и была прилежной ученицей, не проявляла ни больших способностей, ни большого энтузиазма к распределению сигналов — во всяком случае, к теоретическому или практическому аспекту этого физического процесса. Впрочем, если быть честным, как и никто из её коллег-ксенолингвистов. Так что Спок слегка удивился, понаблюдав, как она сосредоточенно глядела в монитор почти два часа после окончания лабораторной работы.

— Кадет Ухура, — сказал он, — лабораторная закончилась в 14:00. Что вы делаете?

Она испуганно взглянула на него.

— Лейтенант, — произнесла она, вставая.

— Не стоит, — отозвался он, а затем кивнул на монитор. — Так что вы делаете?

Она тоже развернулась к монитору.

— Я искала кое-что.

Спок приподнял брови. Ответ был раздражающе неточен.

— Возможно, кадет, если бы вы предоставили мне больше информации, я был бы в состоянии вам помочь.

Она повернулась и взглянула на него.

— Простите. У нас просто был экзамен по истории инопланетных контактов. Наш инструктор дал каждому выборку случайной статики — старой, из архива. Предполагалось, что все образцы не должны содержать сигналы контакта, но я услышала что-то в моём, — она потянулась за ПАДДом. — Хотите послушать?

Споку было любопытно всё, что могло мотивировать студента-ксенолингвиста продираться сквозь сигналы в течение даже пятнадцати минут, не говоря уж о двух часах.

— Будьте любезны, — ответил он, взяв предложенный ПАДД, и подключил к нему наушники.

Образец длился всего несколько секунд.

— Кадет, всё, что я слышу, — это статика некой примитивной радиоволны.

— Послушайте снова — в самом конце.

Спок попробовал ещё раз и снова ничего не услышал. Она проследила за его выражением и сказала мягко:

— Ещё раз. Пожалуйста, вслушайтесь...

Он так и сделал, сосредоточившись в этот раз на окончании, и наконец услышал. Менее чем за один удар сердца до конца отрывка, там, в статике, был слабый, но всё же различимый звук.

— Я слышу, — ответил он. — Звучит почти как ромуланский тринадцатый тон.

— Да! — воскликнула кадет торжествующе. — Именно это я и сказала, но мой профессор не согласился.

Она коснулась ПАДДа. На экране отобразилось то, что было, очевидно, её ответом на экзамене. Она указала на четвертый вопрос, где значилось: «Радиоприёмник, 30 кГц — 30 МГц. Возможные чужеродные передачи в конце, ромуланский 13 тон».

Под её ответом было выведено красным: «Радиопередача. Контакта нет. Чрезмерно активное воображение. 0 баллов».

— Кадет, — произнёс Спок, — хотя сам я думаю, что он должен был поставить вам более высокую оценку за фиксирование этой... аномалии, образец слишком короткий, чтобы точно определить, слышим ли мы здесь сигнал ромуланского происхождения.

— Я знаю, но чувствую, что там есть нечто большее, чем просто статика, — ответила Ухура.

— Чувства не являются логической основой для действия, — возразил Спок, отметив про себя, что это был сто тридцать пятый раз, когда он произнёс эти слова с момента вступления в Звёздный Флот.

Кадет взглянула на него, а затем коротко улыбнулась немного озорной улыбкой.

— Я человек, а не вулканец. Мой мозг работает иначе, чем ваш. Он не может принять всё, что получает, и обработать это логически, потому что не может осознать все стимулы, которые получает. Он состоит из последовательных, а не параллельных цепей. Поэтому я полагаюсь на эмоции, чтобы осознать то, что знаю подсознательно, и перевести это на первый план моего сознательного.

«Что ж, — подумал Спок, — по крайней мере, она признаёт, что её чувство само по себе не вполне рационально».

— Ах да, — ответил он, — «Ошибка Декарта» — теория о том, что эмоции служат основой для рационального мышления человека.

— И прямо сейчас я пытаюсь проверить эту теорию на практике.

Он уже собирался назвать характер её эксперимента ненаучным, но тут она его опередила:

— Да, я понимаю, что моя выборка слишком мала, и у меня нет контрольной группы... Я также знаю, что образец слишком короткий. Я попыталась выполнить анализ формы волны на нём, так как думала, что смогу соотнести его с полной записью. Но, честно говоря, я не очень хорошо в этом разбираюсь.

«Что ж, — подумал Спок, глядя через её плечо на плохо выбранные параметры, — по крайней мере, она признаёт, что это сделано для анализа формы волны».

— Кадет, я должен освободить лабораторию, — сказал он. — Пожалуйста, пришлите мне исходный образец.

На следующей неделе после лабораторной Спок отвёл кадета Ухуру в сторону.

— Пойдёмте со мной, — сказал он.