Осиное гнездо

В кабинете Мавзолея Ревдитовича было полно народу, и Иван Иванович, как его научил Климпуш, держал депутатское удостоверение в приподнятой правой руке на уровне груди, и в таком виде ворвался в кабинет, ни у кого не спрашивая, кто последний в очереди.

— Минутку, господа! к нам пожаловал депутат. Вы с депутатским запросом? как ваша фамилия, позвольте узнать?

— Тут все сказано, — протянул Иван Иванович удостоверение депутата.

— А, господин Жуганов! Садитесь, господин Жуганов! Видите ли, мы тут обсуждаем проблему добычи урановой руды и продажи ее за рубеж. Этот вопрос, конечно же, надо будет утвердить на очередной сессии райсовета. Как вы к этому относитесь? Может, вы бы и выступили инициатором этого утверждения, а мы вам в свою очередь поможем, о чем бы вы нас ни попросили.

— Да, у меня есть просьба. Мне надо оформить документы, вернее разрешение на организацию рынка в селе Апша. Мне достаточно полгектара земли. На большее я не претендую.

— Хорошее дело! — сказал Мавзолей. — Наши депутаты просто умницы. Я, правда, никогда не был в этой Апше, но, по-моему, это довольно большое и, кто-то мне говорил, красивое село, — почему бы, спрашивается, там не организовать рынок? Давно надо было это сделать, еще года два тому назад, это наше упущение. Мы ведь живем в период рыночной экономики, не так ли, господа? И вот что характерно: никому и в голову не могло прийти организовать и запустить там рынок. Никто к нам не обратился с просьбой: товарищи, извиняюсь, господа, помогите начать хорошее дело. А уважаемый депутат обратился. Это лишний раз говорит о том, что депутат — слуга народа, что народ выдвигает, лучших из лучших. Позвольте пожать вам руку, уважаемый Иван Иванович. Вот только это лучше оформить на вашу жену, либо на вашего родственника, вы сами подумайте, это так сказать формальная сторона дела, а кто будет распоряжаться прибылью, решайте сами…

Мавзолей привстал, протянул руку, но Иван Иванович понял, что зам главы администрации не только поздравляет, но и прощается с ним, поэтому он спросил:

— А куда же теперь?

— Андрей Федорович! это твой вопрос, — сказал Мавзолей, обращаясь к Ганичу, — возьми на заметку.

36

Ганич поежился, почесал затылок, потом громко высморкался и неуверенно произнес:

— Тернущак Юрий Николаевич уже скоро год как ходит, просит, чтобы ему разрешили открыть там, на пятачке, торговлю. Он готов внести первоначальный взнос в районную копилку в размере трех тысяч баксов, но этого недостаточно, я постоянно говорил ему об этом. Надо пять тысяч, как минимум.

— Мы впервые слышим об этом, — важно заявил Мавзолей. — Если этот Тенищук уже что-то внес, какую-то часть денег и об этом знает Дмитрий Алексеевич, тогда выдели ему несколько квадратных метров, для того чтобы он мог поставить одну торговую палатку, а все остальное передайте народному депутату. Нынче депутаты на улице не валяются, это вам не прежние, советские времена, когда депутат был ноль без палочки. У нас демократическая страна. Мы стремимся к парламентской республике, как в некоторых странах запада. Так что, Андрей Федорович, я вам даю три дня. Или, может, два?

— Да что вы, Мавзолей Ревдитович? — пропищала госпожа Дурнишак. — Ежели мы с Андреем Федоровичем… я право боюсь признаться… в присутствии депутата…

— Говорите, мы тут все свои, — сказал Мавзолей Ревдитович. — Кто не работает — тот не ошибается.

— Если мы не смогли с Андреем Федоровичем оформить этот рынок за восемь месяцев кропотливой работы, то, как же мы, господину депутату, как его Жугакину за три дня собираемся оформить? Да это просто смешно! Надо чтобы он написал заявление. Заявление это бумажка, а любая бумажка, как известно, должна отлежаться, это традиция еще с ленинских времен. Потом нужно согласование всех отделов РГА (районная государственная администрация), потом налоговой инспекции, милиции, санитарной службы, пожарников, техники безопасности, местных властей и прочее и прочее. Только на это надо потратить как минимум три — четыре месяца. А вы — три дня. Да вы что, Мавзолей Ревдитович? Еже ли так работать, то здесь, в Белом доме, надо оставить всего двух — трех человек, не больше, а нас тут около пятисот.

— Чуточку больше, — добавил Ганич.

— Давайте примем революционное решение. Господин Жуганов, вот вам бумага, ручка, пишите заявление на мое имя, я ставлю резолюцию в углу вашего заявления с печатью, вы возвращаетесь домой, и начинаете работать. В процессе работы собираете необходимые бумажки. Это крючкотворство нам досталось от старших братьев. Нет таких изощренных бюрократов и крючкотворов, как в России, ни в одной другой стране мира. Мы от этого должны отпочковаться на практике и повернуть свои взоры на запад.