Осиновая корона

— Вы упоминали отряд для нашей защиты, господин наместник, — сказал Ректор, когда все наконец уселись и шеренга мальчиков внесла кастрюльки с первым блюдом — густым овощным супом, традиционным для Ти'арга. Что ж, придётся снова преодолевать отвращение и глотать его вместо мяса. Он привык к этим мелким неудобствам, но, надо признать, в жизни среди людей есть свои минусы. — Когда он прибудет в Академию? Сколько в нём человек? Мы должны знать это, чтобы обеспечить солдат кровом и пищей. Ваши мечи и стрелы сейчас необходимы: мы не можем допустить, чтобы эти варвары ворвались сюда и всё разорили!

Он сомневался, что лорд Иггит позволил бы своим людям «разорить» Академию. Скорее уж такого можно ожидать от альсунгцев: это они сочтут книги, свитки и карты годными разве что для растопки камина. Но спорить не было смысла — отчаявшийся Ректор был уверен в своей правоте. От него разило твердолобостью, как от супа в тарелке — луком.

— В ближайшее время, — ответил он, со всем возможным аристократизмом окуная ложку в суп. Во время трапез ему всегда доставляло удовольствие видеть, как более расслабленные собеседники напрягаются от его подчёркнутой аккуратности. — Я подпишу указ, как только вернусь. Много людей прислать не получится: Вы же понимаете, бои всё ещё идут. Коронники никуда не продвинулись за последние недели, но и сдавать позиции не спешат. В Волчьей Пустоши и в низовьях Реки Забвения воины всё-таки нужнее, чем здесь, — Ректор важно закивал, комкая салфетку рукой с узловатыми венами. Всё-таки нервничает. — Не больше сотни мечей, полагаю. Может быть, меньше. И несколько двуров из Альсунга — из числа тех, кого милостиво направил к нам его величество.

Он произнёс это нарочито небрежным тоном, но седые брови Ректора поползли вверх.

— Альсунгцы? Здесь, в Академии? Но, господин наместник…

— Вы ведь хотели безопасности от коронников? Это лучший способ обезопасить и людей Академии, и её драгоценные знания. Один всадник-двур стоит десятка ти'аргцев, господин Ректор.

Свободной от салфетки рукой старик принялся крошить хлеб: отламывал от куска комочки и зачем-то бросал их в суп. Смотреть на это было уморительно. Лорды и кое-кто из профессоров старательно прислушивались.

— Но, кхм. Господин наместник, ряд студентов и молодых преподавателей… Если позволите…

— Поддерживают изменников? — он убедительно изобразил холодную злость, глядя прямо в глаза Ректору — на своё чёрно-белое отражение. Над переносицей старика выступили капельки испарины. — Вы это хотите сказать? Тогда к чему было лицемерить и просить меня о защите?

— О нет! Клянусь Льер и Шейизом, нет, господин наместник! Однако господа из Альсунга в этих стенах… Это может быть воспринято… Как нечто необычное. Впрочем, мы справимся, — столы начали обносить вторым блюдом, но Ректор даже не заметил, как мальчик забрал его суп, чуть не опрокинув часть на парадную мантию с серебристой окантовкой. — Конечно. Спасибо его величеству. Мы обеспечим им достойный приём.

— Вот и хорошо, — он улыбнулся. Светило науки Обетованного — а давить так же просто, как и на других. Скучно. — Тем более, некоторые полезные навыки господ двуров защитят вас и от тех порождений тьмы и Хаоса, что сейчас сражаются за коронников. Долго объяснять, но некоторые двуры теперь наделены, — он понизил голос, — сопротивляемостью магии.

— Порождений тьмы и Хаоса… — сдавленно повторил Ректор, невидящим взглядом пронзая свинину и тушёные овощи. — Ах, Вы об Отражениях? Да-да, разумеется… Я хочу сказать…

В двух шагах от него, за спиной, кто-то робко кашлянул. Он помнил этот кашель — мальчик-виночерпий, служивший в резиденции ещё при Велдакире. Виночерпий — и шпион, по приказу наместника нередко следивший за теми, кто считался подозрительным. Наверняка далеко пойдёт: он ещё и зрелости не достиг, но хватка хищника уже чуется. Если бы среди людей были хищники и жертвы, как среди его народа, такой родился бы рысью или волчонком.

— Что такое, Эдан? Мой бокал ещё полон.

— Простите, господин наместник. Там какой-то человек на кухне… К Вам. Похож на бродягу, но сказал, что должен поговорить с Вами. Что это очень срочно.

Ректор привстал, уже сам не свой от беспокойства.

— В Академии нет бродяг. Должно быть, это какое-то недоразумение. Я сейчас велю…

Он остановил его снисходительным жестом.

— Не нужно. Если это действительно срочно, пусть его впустят, — сладко улыбаясь, он добавил: — Просьбы народа святы.

Мальчик покраснел и прерывисто вздохнул.

— Я предлагал ему, но он настаивает на разговоре наедине. Говорит, что должен видеть именно Вас. Я сказал, что Вы заняты переговорами и обедом, но…

— Он назвал своё имя?

— Только прозвище. Росомаха. Попросил передать, что «пришёл Росомаха». Сказал, что Вы сразу поймёте.

Вот как. Интересно. Весьма-весьма интересно.

Ещё раз — для закрепления эффекта — улыбнувшись Ректору, он взглядом успокоил лордов и охрану и поднялся.

— Я скоро вернусь, господа. Прошу вас, продолжайте трапезу. Кажется, ко мне приехал знакомый со срочным посланием. Обед изумителен, господин Ректор. Передайте моё восхищение поварам.