Осиновая корона

— …слишком тебя задевает, — закончил Альен, вздохнув. Оттолкнулся от стола и отошёл к комоду, на котором выстроились аккуратная стопка книг (Ривэн уже заметил, что его обычная походная библиотека гораздо обширнее — но, как всегда, большая часть вещей закрыта от посторонних в каком-нибудь прочно завязанном, изнутри расширенном магией узелке; отличный образ, чтобы описать всего Альена), несколько флакончиков с пробками из чёрного дерева (дурманящие снадобья?… В путешествии Ривэн так и не понял, балуется ими Альен до сих пор или нет — но что-то навязчиво подсказывало: скорее да) и пять-шесть каменных статуэток разного цвета и фактуры. Ривэн не разбирался в резьбе по камню, но одного взгляда хватало, чтобы угадать, чья это работа. Значит, всё-таки не все статуэтки остались ему и что-то Альен забрал… Даже в другие миры. Почему-то — глупо — это радовало. — Ты напрасно так остро это воспринимаешь, Ривэн. Это просто корона. В конечном счёте, просто древний кусок железа — хотя и искусно сделанный, не спорю. Он никому не даёт никаких прав.

— Искусно сделанный — как эти статуэтки? — он смотрел, как бледный палец Альена скользит по фигурке совы из коричневого крапчатого камня — по тонко вырезанным перьям, крючку клюва, круглым, точно тарелки, глазам… Вряд ли Бадвагур видел много сов в своей жизни (подгорный город Гха'а, лишённый деревьев, мало к этому располагал), но у него было удивительное чутьё на всё природное. Животных и растения он вырезал так, как больше никто не умел — по крайней мере, в памяти Ривэна. — Работа Бадвагура, верно?

Альен не смотрел на него.

— Да. Подарки. То, что я успел тогда прихватить с собой.

— У меня осталась статуэтка замка, похожего на Кинбралан. И ещё несколько.

— Знаю.

— Они в Заэру. Если бы был уверен, что ты вернёшься — привёз бы.

— Знаю, — повторил Альен. — Спасибо, что хранишь их.

Ривэн ещё раз прочистил горло и рухнул в кресло для гостей. Почему-то он был так взволнован, что стоять было тяжело. Хотя, возможно, просто возраст сказывается (рядом с застывшим в молодости Альеном это чувствовалось острее) — но пока он гнал от себя такие мрачные мысли.

— Это я к тому, что «просто кусок железа» — далеко не всегда «просто». Как и камня, и дерева. Вспомни диадему Хелт, например. То, что она значила для тебя… Да и для всех, как оказалось.

Альен блёкло улыбнулся.

— Ловко, Ривэн. Ты и правда повзрослел. Но… Не сработает. Я никогда не хотел быть королём — и сейчас не стану взращивать в себе это желание. Даже если не говорить о правах и крови.

— Но ты был бы лучшим правителем! — (упрямый гордец. Ривэн не знал, кто ещё в Обетованном так же рьяно, всю жизнь, бежит от собственного счастья. Вот ведь оно — рядом: протяни руку и рви). — Лучше, чем все они!

— О нет. Мне претят и политика, и двор. А ещё больше — мысль о том, что кто-то будет вынужден целовать мне руку и падать передо мной ниц. Я не бог и не хозяин чужих жизней.

— А если кто-то сам этого хочет? — тихо спросил Ривэн. — То есть падать ниц и всё прочее? Запретишь?…

Это вырвалось с болью — как кровь брызжет из разошедшейся раны. Альен оставил фигурку совы и долго смотрел на него.

— Объясни свою мысль.

— Шучу, — он улыбнулся и откинулся на спинку кресла, удобно устроив руки на подлокотниках. Надо скорее принять расслабленно-наглый вид и идти на попятный. — Совсем ты шуток не понимаешь.

Откуда-то будто промозгло повеяло сквозняком. Кажется — от двери, из угла, где на крючке висел чёрный плащ Альена.

— Лжёшь. Ведь это была не шутка.

Проклятье. Во имя гнилых зубов старухи Дарекры — этот колдун всё ещё слишком проницателен.

— Пожалуй. Но это неважно, — почти с вызовом глядя на Альена, Ривэн громко водрузил ноги в сапогах на скамеечку. Нечего давать ему новый повод для издевательств. — Корона, Альен. Я хочу знать, почему ты отказываешься от трона. Хочу понять — потому что действительно не понимаю. Сейчас у тебя есть все шансы, и спорить бы никто не посмел.

— Я уже ответил. Это место — не для меня. Да и я не для него. Редкий случай абсолютной взаимности.

— Почему? Разве ты не привык управлять другими? Или, может, недостаточно умён? Или не разбираешься в политике Обетованного? Альен, это просто смешно! Ты отдашь страну, где родился, остолопу Р'тали или одному из тех, кто восхищённо заглядывает ему в рот?

Уголки губ Альена задрожали от задушенного смеха. Когда он улыбался, то казался ещё моложе — едва ли не юношей. Ривэн вспоминал себя и его двадцать лет назад — и рука почти тянулась к карману, чтобы проверить, на месте ли набор отмычек и маленький ножик для срезания кошельков, а дорогие ковры и позолоченные канделябры в доме градоправителя вдруг начинали выглядеть соблазнительно, как ароматные, влажные от сиропа пирожные.

— Ты ведь на самом деле не считаешь его «остолопом», Ривэн. Сколько ухищрений и вранья, чтобы меня переубедить. Я польщён.

— Но ты же не думаешь, что он достоин стать королём?