Осколки миров

А потом была драка… хотел было я сказать, но было всё несколько проще. Демон, к моему невероятному удивлению, не оказал никакого сопротивления, прикрывшись рукой от моего удара и попытавшись улететь, но, к моему возросшему изумлению, я просто сломал его руку, оказавшуюся очень хрупкой.

Хруст оказался мелодией для моих ушей (а кстати, как они интересно выглядят сейчас?). Его тяжелые крылья неумело замахали, а я, схватившись за плечо, упираясь задними ногами, не пускал его, так мы и вылетели через дверь, проломив ее спиной моего врага.

— Стой, иначе я отправлю туда, откуда ты выбрался! — закричал он уже почти человеческим голосом, когда я уронил его на дорогу. Живой, собака.

— Ууу, страшно, — передразнил я, хотя предложение меня заинтересовало. Ну-ка.

Схватив его за шею, я показал ему в опасной близости свои зубы и сказал, медленно обращаясь обратно (энергию надо экономить):

— Открывай, иначе я зарою тебя прямо здесь.

Как думаете, откуда во мне эта безбашенность? Неправильно! Демон вовсе не демон, а шарлатан, с неясной для меня целью получавший в жертву детей.

В местах, где я ранил его внешнюю оболочку достаточно глубоко, прорезалась обычная кожа! Это был странный костюм и пара спецэффектов! А меня он, судя по всему, принял за настоящего демона и теперь жутко боится кары. Ну, кары ему не избежать, это точно. Как минимум, на него озлобятся его слуги.

Не ясны только цели данного предприятия. Может, энергию как-то так получал?

— Д-да, — обрадовался он, а потом вскрыл уцелевшей рукой серую кожу у себя на животе и вдруг вынул оттуда… странный круг с тремя полосами и сунул его мне под нос, радостно улыбаясь.

Когда я не отреагировал, улыбка его поблекла, и он с отчаянной надеждой еще пару раз ткнул в меня этой штукой. Не выдержав, я отнял у него эту вещь и, оглядев, спросил:

— Что это?

— С-святой си-символ…

— Святой сииимвол?… — протянул я в ответ, заинтересованно оглядывая железку.

А потом все же выбросил ее на землю позади себя. Этот самый символ напомнил мне об оставшихся детишках. Как мне сделать так, чтобы они остались целы и относительно здоровы? Взять с него обещание — не вариант. Или все же вариант?

Быстро переключаясь на другую тему, я произнес:

— Ах да, не мог бы ты дать мне клятву о том, что вот те невинные души, — я намеренно изменил голосовые связки, добавив голосу почти незаметных вибраций, но заставивших демона задрожать, — пока я не вернусь? Я готов даже ради ради этого оставить тебя в живых!

— Да! Клятва на крови вас устроит? — облегчённо выдохнул он.

— Не устроит, я просто оставлю своего маленького друга в тебе… — и с этими словами, подключая свое воображение, создал аморфный комок алой слизи, который, собравшись в неприятную каплю, выдавил из себя большой глаз.

Поражаясь самому себе, я вогнал эту штуку в его тело, чувствуя, как оно мелко дрожит, и заставил глаз проявиться на его животе, прогрызя предварительно слой одежды, делающей из человека демона.

— Хороший костюмчик, — подмигнул я ему и сорвал с передней части пепельную кожу, чтобы самостоятельно поглядеть на результат своих трудов.

Необычно было смотреть на себя со стороны глаза и одновременно на глаз со стороны себя. Еще необычнее были ощущения от этого глаза… Какие-то они были неправильные.

Плавно опустив своего клятвенного вассалавасала на землю, я недоуменно похлопал глазами, когда он упал сломанной куклой. Помер? Вроде не должен.

Стимулирующий разряд боли, распространяющийся от живота, заставил его очнуться, и, снова попинав его, я веселым мальчишеским голосом попросил, балуясь с обнаруженной способностью менять голос:

— Дядь, а дядь, открой портал! Пожаааалуйста!

— Да, господин, — обреченно выдохнул человек, но попросил: — Мне нужно восстановиться. На защиту я потратил слишком много магии.

— А если принести одного из тех мужиков в жертву? — в очередной раз поражаясь своим идеям, спросил я.

— То будет быстрее! — обрадовался он непонятно-не понятно чему.

* * *

Я стоял над начерченной на каменном полу башни пентаграммой и ждал, когда сгорбившийся фальшивый демон, со свисающими в некоторых местах частями другой кожи, дорисует пентаграмму.

Параллельно лечил какие-то повреждения в его теле, вроде трещин в ребрах, царапин и сорванной кожи. Чувствуя мое вмешательство, он каждый раз вздрагивал и говорил:

— Спасибо господин.

Где-то там в сознании было недоумение и ужас от своих действий, но рядом с этими эмоциями парила эмоция-эмоция одобрения. Он убийца. А я вдруг оказался демоном. Сейчас было вовсе не подходящее время для этого, а потому мысли были запрятаны в глубокий сундучок до лучших времен.

Глаз, выращенный на теле темного мага, иногда шевелился, что-то замечал, но я старался не пользоваться им. Он меня пугал едва ли не так же, как и самого наказанного. Удивительным было то, как быстро он «прижился». Уже сейчас он почти не требовал моей поддержки, самостоятельно закрепившись там, где нужно.

Может быть, повлияло мое желание сделать его максимально самостоятельным, самостоятельным? Подозреваю, что это так.

— Готово! — сказал демонолог.