Осколки серебра и льда

Она не отвечает, а устремляется вперед, к стене сада. Но дышит она тяжело и хрипло. Нет, она смотрит не на стену, а на Ильмиаса и мою мать. Они стоят перед стеной, которая выше елей в лесу Возвращений. Мать стоит совершенно спокойно, даже расслаблена, как будто карета привезла ее сюда, а не они вместе с Ильмиасом доставили ее с помощью магии. Силы этой женщины не от мира сего.

Наши лошади идут ноздря в ноздрю. Верис внимательно смотрит на мою лошадь и вдруг убирает с поводьев одну руку. А ведь эта маленькая ошибка может стоить ей победы. Призывая ледяную магию, которая начинает постепенно скапливаться вокруг ее ладони, она теперь почему-то смотрит на землю под копытами моей лошади.

Она ведь не станет…

Блеф. Она так часто проявляла доброту по отношению к другим существам, что сейчас просто не посмеет причинить вред моей лошади. Осколки медленно поднимаются от земли к ее ладони и затем замирают в воздухе на пару секунд. Чего она добивается? Что я сейчас уберу руки с поводьев и брошусь останавливать ее нелепую магию? Нет, она меня не обманет. Но тут она взмахивает рукой в воздухе и швыряет ледяные кристаллы в мою сторону.

Прямо в глаза.

Руки инстинктивно тянутся к лицу. Осколки обжигают глазные яблоки как огнем. Кривясь от боли, я с помощью своей магии стараюсь скорее вытащить осколки из глаз, но жжение не ослабевает.

И я знаю, что проиграл.

Мы с Верис должны подождать перед садом, пока соберутся все остальные. Не могу поверить, что она выдержала первые два испытания, хоть и больше с помощью везения, а не ума. Только вот есть серьезная причина, почему фейри больше не подвергаются этому испытанию. Долго Верис не продержится.

Медленно подхожу к ней. Я совершенно спокоен. А вот она явно тревожится, я чувствую это по ее ауре. Идеальный момент для психологической войны. Потому что я не могу допустить, чтобы она так же легко справилась с последующими испытаниями.

Она сидит на бревне, вытянув дрожащие от напряжения ноги, и смотрит на снежный пейзаж с замерзшими прудами. Солнце погружает местность в оранжевый и перламутровый цвета.

– Твое королевство прекрасно, – замечает она, когда я сажусь рядом с ней. – Знаешь, я даже почти не скучаю по цветам, когда вижу это великолепие. Тюльпаны, розы, цветы адониса, маки, все цвета скрыты во льду, как море цветов.

Я усмехаюсь:

– Тебе вообще нравится все в моем королевстве. Наши праздники, еда, богатства, возможности для женщин, еда, природа…

– Ты дважды сказал «еда», – прерывает она, нахмурившись. – Возможно, ты знаешь меня лучше, чем я думала.

Я наклоняюсь к ней поближе и жду, когда она переведет взгляд на меня.

– Раз тебе здесь так нравится, почему ты упрямо отказываешься от свадьбы и королевского титула?

– Потому что ненавижу тебя, – но ее голос звучит не слишком убедительно. Упрямая девчонка.

Я осторожно заправляю выбившийся локон ей за ухо.

– Что, в самом деле?

– Ты никогда не прекратишь, верно? – обреченно вздыхает она, а затем ее глаза темнеют. – С Дафной было то же самое?

Я отдергиваю руку. И снова в груди поднимается тупая боль. Об этом она никогда не должна была узнать.

– Что она тебе сказала? – рычу я.

– Полагаю, все самое важное. – Верис встает, заметив, что все остальные постепенно прибывают, и отряхивает штаны. – Разве что решила опустить подробности твоих… ухаживаний.

Я хватаю ее за руку, прежде чем она может отвернуться:

– Все, что говорила моя мать, – это наглая ложь.

Верис насмешливо поднимает бровь.

– Ну, если ты так говоришь… – она отталкивает мою руку, и я отпускаю ее, после чего она резко отворачивается, собираясь уходить.

– А она сказала тебе, что сама произнесла то проклятие?

На мгновение Верис застывает, но не оборачивается.

– Почему я должна верить именно тебе? – небрежно бросает она и направляется ко входу в Тайный сад.

Верис

Совет семи смотрит на меня с еще большим подозрением, они ни на минуту не выпускают меня из виду. Наверное, рассчитывали выбить таким образом меня из колеи, и я провалю испытание, но меня это только раззадоривает. Это хорошо, потому что за стенами этого сада я ожидаю чего-то по-настоящему серьезного. Я знаю, как сражаться, но я не боец. Поэтому должна сосредоточиться и не поддаваться лжи принца. И какая разница, кто произнес проклятие? Даже если это была королева, она защищала Дафну. Так же, как сейчас защищает меня.

– Ты хорошо держишься. – Роуэн шагает в мою сторону. – Жаль, я не видел заезда.

Я рассматриваю его одежду для верховой езды.

– Тоже любишь ездить верхом?

– Да. И представь себе, не только потому, что это же любит и Неван, – к его шутливому тону примешивается раздражение.

Закусываю нижнюю губу, прежде чем ответить:

– Я не хотела тебя обидеть тогда, на балу. И ты был прав…

Он только фыркает:

– Палка и камень могут сломать мои кости, но от слов не больно.

Хочу ответить ему известной народной мудростью, но горло сжимается.

– От слов как раз бывает больнее всего, – шепчу я.

Он наклоняется ко мне: