Осколки света

Айрис всеми руками за. В последнее время я по нескольку раз в неделю встречаюсь с ней за коктейлями. Если учесть «Финалисток Финчли», то я, считай, довольно часто выхожу в люди! И хотя финалисткой пока не стала, сил уже прибавилось. Даже приливы и ночная потливость перестали так мучить.

Мартин думает, что я сегодня встречаюсь с кем-то из бегового клуба. Ну как ему объяснить, что моя подруга – юная бариста, которую я спасла от извращенца? И потом, Айрис – имя довольно редкое, и Мартин заподозрит неладное. Мартин умный. Мартин умеет сложить два и два. Сейчас Айрис для него все равно что невидимка, однако он быстро ее разоблачит. Вуди пора уйти, и поскорее. Один вопрос: как?

– Скажи, чтобы проваливал. – Айрис, как всегда, в своем репертуаре. – А лучше задай ему взбучку.

Я пыталась ей объяснить, но Айрис бесстрашна. В ее мире «задать взбучку» – значит решить все проблемы, с которыми не способна справиться текила и мексиканская еда. Для меня это глоток свежего воздуха. Хотела бы я так же смотреть на жизнь.

Как все-таки поступить с Вуди?.. Раньше он мне досаждал, а теперь его присутствие почти невыносимо. Еще несколько дней назад я могла его терпеть, лишь бы не пересекаться в одной комнате. Теперь же меня пугает каждый его шорох. Когда он смывает воду в туалете. Когда по вечерам жалуется на жизнь подписчикам из очередной соцсети. У него даже своя новостная рассылка есть. Он пишет ее с помощью особого кода, избегая слов-«триггеров». («Триггеров»! Так он их называет, будто психологическая травма у него, а не у женщин, на которых он нападал.) От его комнаты веет животным духом, словно там поселилась бездомная собака.

У Мартина тоже натянуты нервы. Думаю, он скучает по привычному распорядку дня. От этого муж становится ершистей, хотя с Вуди всегда терпелив. С Вуди он весел и спокоен, даже когда о самом Вуди такого не скажешь. Мартин составляет расширенный список слов, от которых друг теряет сознание, и пытается найти между ними связь. Дело медленное, нелегкое, но некоторые слова он уже определил и запретил произносить.

– «Пончик». Почему пончик? – недоумевает Мартин, лежа со мной в постели. – Есть же причина, но какая?..

Мартин полагает, что болезнь Вуди вызвана недоверием к женщинам. Пожалуй, так, но мне надоело весь день исполнять его прихоти, терпеть капризы и искать ему оправдания, поэтому я понемногу закипаю.

– Ты не психолог. Пусть сходит к врачу.

– Ты не понимаешь! – Прекрасно понимаю. – Он никогда раньше не болел. Он не умеет показывать слабость. Его мучают тяжелые воспоминания, и он не знает, как с ними справиться.

Глубоко вдыхаю и пытаюсь сдержать кипящую внутри злость. В ответ она отыгрывается на коже: красные пятна горят, как сигналы – тревога, тревога!

– Он не сказал, когда съедет?

– Господи, Берни! – Мартин тоже злой и уставший, поэтому срывается на единственной доступной мишени. – Какая же ты черствая!

Я черствая? Смешно. Злость кипит, словно лава. Чуть не поддаюсь искушению заглянуть в его «дом». Потом в ужасе отгоняю эту мысль. Столько злости, затаенной обиды… Вдруг я загляну в его «дом» и увижу ее?

– Прости. Знаю, он твой друг.

Ледяное молчание. Мартин лежит рядом, сердитый и колючий, словно пучок проволоки. Это тоже вина Вуди – получается, и моя.

Скажи, чтоб проваливал, – шепчет Айрис. – А лучше задай ему взбучку.

Увы, не все так просто.

3

Четверг, 7 апреля

Сорок три покупателя. Салена до сих пор считает, что наша внезапная популярность – заслуга Кафки. Вот и хорошо. У меня и так довольно забот. С приездом Вуди я все больше времени уделяю социальным сетям – и в интернете, и, самое главное, в реальной жизни.

Странная привычка. Что поделать, я уже зависима. Трудно жить без постоянной дозы дофамина, без взгляда украдкой в чужой «дом», без легкой тени близости с другим человеком. Простое удовольствие – стать кем-то другим, разделить с кем-то вкус выпечки или тепло после романтической ночи. Хотя это все мелочи, сладость на кончике чайной ложки. Иногда я вижу куда большее. А иногда захожу дальше.

Мужчина изменяет жене с женщиной возраста своей матери. Любит, когда она его обнимает и нежно гладит по редеющим волосам. Иногда он просит ему спеть. Он не считает это изменой, но устоять не может. Любит жену, однако хочет большего. Его мать умерла тридцать лет назад. Я отправляю ему вкус «Овалтина»[27] и послание: мать его любит. Он покупает четыре книги, включая автобиографию Мишель Обамы.

А у этого мужчины прошлой ночью был секс с двумя женщинами. Он заснял их на телефон и сегодня хочет загрузить видео на порносайт. Я решительно велю ему удалить запись и предлагаю купить «Ничью жертву»[28] Кэрри Голдберг. А раз уж заглянула, разделяю с ним вкус сэндвича с беконом и приятную сытость – я сегодня не успела пообедать. А люди все идут и идут. В любой другой день они просто прошли бы мимо, а сегодня голосок нашептывает им: книги – решение всех проблем.