Осколки тебя

— Он не всегда был человеком, которому нужна была помощь, тем, кто не помнит свое имя, свою жену и дочь, — сказала я. — Его уважали. Боялись. Моя мать говорила мне об этом, но я не верила. Мой отец всегда был добр ко мне. Никогда не повышал голос. Но многие его боялись. Как бы часто мы ни переезжали, все поблизости знали, кто он.

Я покачала головой.

— Я не видела человека, который всех пугал до тех пор, пока он не пропал на несколько дней. Когда отец вернулся, он все рассказал, потому что знал, что единственный способ помочь мне — это дать знать, что тот мужчина мертв.

Я замолчала, позволив себе на мгновение вспомнить тот разговор. Мой отец не выбирал слов, когда рассказывал мне, — что было хорошо. Его лицо ничего не выражало. Я видела перед собой солдата.

Никто не знал, что он сделал. Никто, кроме меня.

— Хотелось бы мне познакомиться с твоим отцом, — сказал Сент через некоторое время.

Я взглянула на него.

— Да, он тоже захотел бы встретиться с тобой.

~ ~ ~

Я все испортила гораздо раньше, чем думала.

Дело было не в моем признании. Ничего не изменилось, когда я все рассказала Сенту. Он не стал относиться ко мне иначе. Может рядом с ним я и чувствовала себя немного зажатой в клетке, но сожаления по поводу исповеди меня не мучило.

Я ушла рано утром, взяв с собой ноутбук. Я не пошла домой, потому что он нашел бы меня там. К тому же, мной двигала потребность найти что-то. Что-то гадкое.

Дорога до Роуз Хилл заняла всего час. Рядом с автострадой стоял дешевый старый мотель со сломанной вывеской.

Мне нравились дешевые мотели. Они успокаивали меня. Грязные ванные комнаты. Сомнительные простыни. Тонкие стены. Подозрительные персонажи. Люди, которые давали почасовую оплату или другие, которые платили за месяц. Все они были подонками, но честными, понимаете? Они сидели на ржавых, дешевых стульях во внутреннем дворике, курили и смотрели на вас. Смотрели на мир или орали на кого-то в телефон. Заставляя семью, чья машина сломалась и у которой не было другого выхода, кроме как остановиться в этом месте, чувствовать себя восхитительно некомфортно.

Я жила в одном из таких мест целый месяц, чтобы впитать в себя всю эту прекрасную, честную грязь человечества. Даже начала писать книгу, вдохновленная этим опытом. В этой книге не было ужасов, связанных с демонами, духами или чумой. Ужас в ней был гораздо страшнее, потому что он был чисто человеческим.

Однако книгу я так и не закончила. Она осталась как кружка без ручки, как сказал бы Стивен Кинг.

Я много раз перечитывала его книги — мою Библию и любимое описание всех незаконченных рукописей, спрятанных в моем ноутбуке.

Кружка. То, что можно наполнить. То, что может содержать что-то, что может поддержать вас или отравить, если вы склонны делать свой кофе по-ирландски или готовить для мужа капучино. В любом случае в ней всегда что-то есть, но нужно уметь держать ее. Без ручки кружка превращается в ничто.

Вот чем была та моя история с мотелем. Она была кружкой без ручки, а значит не была историей. Я придумала тысячу оправданий, почему не закончила ее. Я видимо ждала, пока она замаринуется, занимаясь тем временем другими проектами. Но на самом деле у меня просто не хватало смелости прикрепить к этой кружке ручку. Потому что какой-то безликий мудак в интернете сказал мне, что нужно писать о том, что я знаю.

В общем, я подъехала к этому дешевому мотелю, планируя снять себе комнату.

Потом меня ужалила пчела.

Или человек накачал меня наркотиками, сделав укол.

То ли одно, то ли другое.

ГЛАВА 18

«Эта боролась со мной. Ее ногти впились в мою кожу. Даже когда содержимое ее желудка покрывало мои ботинки. Я был впечатлен. Под ее ногтями остались частички моей кожи».

Это было бы оригинально, не так ли? Если бы я раскрыла серию убийств в нескольких штатах, как будто это была игра в долбаный Clue²³. Был ли это тот дружелюбный и чрезмерно нервный владелец магазина подержанных книг? Или бармен, лелеявший свою безответную любовь к одной из жертв? Или бывший член банды, который трахал ее и был способен на чудовищные поступки? Или полковник Мастард²⁴ в кабинете с подсвечником?

Да, вышла бы довольная заманчивая история, но реальность никогда не бывает такой простой. И я не была героем в этой истории. В этом конкретном фрагменте я была жертвой.

Я не помнила, как оказалась на кровати. Последнее, что хранила память — дерьмовый кофе и липкий стол. Вероятно, меня накачали наркотиками, хотя я не чувствовала себя больной или вялой. Впрочем, не так уж важно, как я оказалась на кровати, важно, что оказалась. Прикованная наручниками к изголовью.