Осколок его души

Много лет назад, она настояла на том, чтобы Ив оставили живой. Она сделала из неё наследника, который гарантировал будущее ей и её детям. Приложила все свои умения и знания, чтобы эта девочка никогда в жизни в здравом уме не приблизилась к собственной стихии. Она стольким пожертвовала лишь с одной целью — перекроить их мир. В этом, новом мире, её дети смогли бы стать полноправными наследниками рода без оглядки на то, кому из семьи посчастливиться найти своё отражение за Полотном. Она сама смогла бы засиять, как никогда прежде. Не в их мире можно поднимать войны и восстания. Сила даже одного полноценного дракона не идёт ни в какое сравнение с армией обычных людей и необращённых эвейев. Да и далеко не все разделили бы с ними новый миропорядок. Она выбрала для себя битву длинною в жизнь, просто потому что никогда не могла понять, чем её брат лучше и достойнее её?! Всё должно было подойти к своему логическому завершению уже этой весной. Наследник без нити — всего лишь кукла на троне. Власть просто перешла бы от угасающей ветви в правильные руки. Всё, что им оставалось — это начать опечатывать места силы, а в завершении пал бы и храм.

— Ну-ну, — ласково прошептал мужчина, — ты моя мышка-малышка, я обо всём позабочусь… по-своему, — прошептал он ей уже в губы, целуя её со всей страстностью, вот только, Дорэй отвечала уже больше потому, что так было нужно. Время, когда она действительно хотела его, ушло вместе с молодостью эвейя, что так крепко прижимал её к себе. Наверное, ему всё ещё казалось, что он достаточно хорош для неё. Ну, он и был, пока мог дать ей то, что она хочет.

— Когда? — прошептала она, разрывая поцелуй.

Это было действительно важно сейчас. Она так устала от этой девчонки! Сколько ещё она будет чувствовать её подле себя, как немой упрёк о том, что она совершила. Как пощёчину судьбы, что она та, кто есть не потому, что девочка, а потому, что недостаточно сильна. Ив отыграла свою роль. Дальше она действительно будет только мешать. Если убрать её, то всё будет кончено. Она как одинокая королева на шахматной доске, которая способна уничтожить любого из них, вот только за её спиной нет ни одного солдата, готового прикрыть её от удара или дойти до конца, чтобы занять её место. Идеальный, сильный, но такой слабый кирпичик — стоит выбросить и рухнет вся стена.

— До окончания торжеств, — улыбнулся он, вновь притягивая женщину к своей груди. — Я благодарен тебе, ты должна это знать, потому, когда время придет, мы не забудем о том, как ты помогла нам.

Дорэй вновь улыбнулась так, как это умели делать женщины, знающие, что именно хотят видеть мужчины на их лице. Ис Нурак желал её, и она это чувствовала. Каждым своим жестом и улыбкой, она говорила ему, как сильно скучает по нему, как ждёт его прикосновений и близости. Он нашёл её двадцать оборотов назад — молодую вдову с двумя детьми. И именно он, дал ей цель в этой жизни, когда она была никем для своей семьи. Жалела ли она хоть раз о том, как поступила? Иногда, ей было дискомфортно от мысли о том, что она указала путь, как именно можно убрать её брата и императора. В такие моменты, она отвечала самой себе, что не её рука принесла им смерть, а стало быть, и вина не её. Она всего лишь сказала: где, как и когда. А, слова не могут убивать. Она чиста, кто бы что ни говорил. Дорэй никогда не интересовалась, кто ещё замешан в заговоре. Чем меньше она знала в данном случае, тем в большей безопасности была. Чем меньшее число эвей знало о её вовлеченности, тем лучше. Всё, что она хотела — это незыблемое положение в обществе и Турийские леса. Если «они» в лице Иса Нурака приняли решение избавиться от Ив, что ж, её это полностью устраивало. Для неё это было как нельзя кстати.

* * *

Китарэ смотрел на город, что раскинулся у подножья Храма. Мидорэ был похож на невесту, которая во всем своём великолепии готова предстать перед женихом, лишь местами стыдливо прикрываясь вуалью из садов и парков. Столица Артакии цвела и благоухала, даже в это время года. Последние деньки вышли на редкость солнечными и приятными, оттого именно сейчас можно было увидеть, как этот прекрасный город готовится ко сну, растворяясь в розовых красках заката.

— Сопровождай его повсюду, — тихо сказал он, обращаясь к мужчине, что стоял у него за спиной. — Ни на минуту он не должен оставаться один вне стен корпуса, ясно? — чуть обернулся он, чтобы взглянуть на юношу в темно-синем кимоно. — То, что произошло сегодня не должно повториться.

— Да, господин, — ответил мужчина, так и не подняв головы.

Если кому-то он и мог доверить заботу об Ив сейчас, когда сам пропадал на встречах с «жемчужинами» его отца, то это были его личные тени.

— Не знаю, что я могу сказать в своё оправдание…

— Не думаю, что мне это интересно, — коротко обозначил своё отношение к проступку телохранителя Китарэ. — Я не могу быть в двух местах одновременно, и то, что я дозволил тебе заботиться о том, кто войдёт в мою нить — это знак моего доверия. Если для тебя это пустой звук…