Осколок Нави

Чутье подсказывало мне, что на княжеский двор купца привело не желание повидаться со мной и вернуть свою подвеску, а куда более важное дело. Оделся он слишком торжественно для встречи с простой чернавкой. Я наскоро насадила метелку на древко и последовала за ним. Озар миновал общую горницу, и красные сапоги его промелькнули по ступенькам вверх. На мое счастье, внизу не оказалось шумных, голосистых чернавок, которые непременно окликнули бы свою новенькую соратницу, слоняющуюся без дела. Озар направлялся в ту самую башню, из которой мне довелось убегать ночью. Странно, но, невзирая на вчерашнее происшествие, проход к двери был свободен: ни одного стражника с копьем в руках. Размеренные шаги Озара гулом разносились по коридору. Башня оказалась куда больше, чем мне показалось ночью. Выглянув из-за угла я заметила, как Озар остановился у тяжелых резных дверей. Стражники тут же расступились, пропуская его внутрь безо всяких допросов.

Я выставила вперед метлу и с каждым взмахом стала продвигаться вперед, очищая ковровую дорожку от невидимых соринок. Стражники напрягли свои плечи, крепче стиснули пальцы на длинных древках остро заточенных топориков. Захотелось сжаться в комочек от их суровых, подозрительных взглядов. Быть может, я привыкла к тому, что в Воронецке дружинники всегда относились ко мне с полным доверием, как к княжне. Однако здесь княжил не мой батюшка, а совершенно другой человек. И все же тревога их казалась мне неоправданной. Что могла сделать обычная, хоть и незнакомая девица против двух здоровых мужиков? Все же я рассудила, что пока они меня не прогонят, можно и дальше приближаться, спрятавшись за обыденное занятие безликой чернавки.

Предчувствие не обмануло меня. Озар – по всей видимости, представитель знатного рода, имел какие-то дела с самим Мрежским князем. Слова купца о том, что он приехал с торгом в Воронец покрылись толстым слоем сомнения. Его визит к князю больше походил на то, как, выведав тайны противника, он вернулся к своему правителю с докладом. Но ежели так, и предки Озара имели не последнее влияние в стольном граде, все же оставалось загадкой, почему стражники так легко пропустили его внутрь, даже не доложив о князю о госте? На этот счет мой разум породил одну любопытную догадку. Я слыхала, будто бывали случаи, когда князья заводили себе полюбовниц среди чернавок и других девок из простого рода. Ирица поведала мне, что князь Мрежский стар, но ничего не упомянула о его детях.

Возможно, Озар был вовсе не купцом и не простым княжеским засланцем вроде лагатаев, а байстрюком. Князь не сделал его полноправным наследником, но сумел поставить вровень со знатными купцами. Тогда его высокое влияние при дворе вполне оправдывалось. А ежели так, то что на самом деле он делал в Воронецке, и для чего ему понадобилась чернавка из вражеского терема? Это объясняло и то, как легко он позабыл о якобы ценной пташке, которую оставил мне на хранение. Я и раньше подозревала, что Озар обманул меня, вручив самую обычную, ничего не значащую для него подвеску, ведь купец мог позволить себе хоть целый мешок подобных безделушек. Но княжич владел куда большими богатствами. Пока я считала его купцом, то полагала, будто самой страшной его целью может оказаться похищение девиц в Мрежское княжество. Однако для сына князя, хоть и байстрюка, это слишком мелко. Верно, не зря он пригласил за собой именно чернавку из терема Воронецкого князя. Им от меня требовались полезные сведения. Потому-то он и сближался со мной: хотел, чтобы я разболтала все, не ведая опасности, нависшей над родным княжеством.

У дверей я задержалась, стараясь сильно не шуршать метлой. Но слух мой не уловил ни единого словечка. Тяжелые на вид двери в самом деле оказались достаточно толстыми, чтобы скрыть от назойливых ушей важный разговор.

– Долго ты дворовой метелкой ковры княжеские царапать будешь? – сердито буркнул один из стражников.

Испуганно дернув плечами, я подняла на него глаза. Сдвинутые брови стражника придавали его лицу такой грозный образ, что я не осмелилась и дальше испытывать его терпение. Да и его соратник тоже не питал доверия к странной чернавке. Невинно округлив свои зеленые глаза, я с огромным, наигранным удивлением взглянула на свою метелку.

– И вправду дворовая! – ахнула я. – Благодарю тебя, добрый молодец. Несдобровать мне, ежели Ирица заметит.