Осколок Нави

Ирица пресекала любые колкие слова в мою сторону, потому как князь приказал относиться ко мне с уважением. Озар прислал мне сундук с нарядами да украшениями, через Ирицу предложил переехать в гостевые палаты, но я отказалась, продолжая надевать простые юбки и спать в общей горнице. Он понимал, что заводить разговоры по душам еще рано, а потому уже несколько дней не попадался мне на глаза. Мне перестали давать поручения по уборке, но я все равно каждый день приходила на луг, когда паслись лошади, а в свободное время занималась вышивкой, которую давала Ирица.

Однако несмотря на то, что положение мое улучшилось, я все еще оставалась пленницей. Мне позволяли покидать пределы княжеского двора, но всякий раз, когда я выходила прогуляться, за мной по пятам следовал бдительный стражник. Я не обманывала себя глупыми попытками бегства, но не потому что не верила в эту затею. Будь Озар отъявленным злодеем, я бы непременно попыталась улизнуть: скрыть от стражников свое лицо под капюшоном длинной накидки, прокрасться темной ночью вдоль частокола, чтобы найти лазейку через скотный двор. Но, как бы он не старался меня запугать, по настоящему моей жизни ничего не угрожало. К тому же я так и не узнала, что связывало его с Брезгородским князем, а вернуться домой ни с чем – было стыдно.

После заката, когда я распускала косу, чтобы лечь спать, а девицы болтали, развалившись на лавках, в горницу заглянула Ирица.

– Не спишь еще? – осведомилась она. – Идем, покумекать надобно.

У нас еще никто еще не спал, но Ирица говорила тихо, и это навевало некое чувство тайны. Словно никто не должен знать о нашем разговоре.

– Что, князь зовет ночку вместе скоротать? – Лада злобно хохотнула, и все вокруг на несколько мгновений опешили от ее наглости.

Беляна вертела головой, поочередно вглядываясь в наши лица, и хлопала своими большими голубыми глазами. На лбу главной по терему пролегла глубокая морщина.

– Придержи язык! – сердито гаркнула она. – О княжне говоришь, а не о своей подружке.

Грозные слова Ирицы ничуть не осадили пыл колкой, своенравной Лады. Она важно откинула назад свою темную косу, бросив на меня уничижительный взгляд.

– А ты, Ирица, не боишься ее с князем наедине оставлять? Неровен час, и отравит его.

В горнице повисло напряженное молчание. Беляна испуганно ахнула, прикрыв рот рукой. Однако пока Лада пререкалась с Ирицей, я уже успела вытащить из сундука простую коричневую юбку и натянуть ее на себя. А вот мой гребень для волос лежал у окна. Пришлось подойти к лавке Лады, чтобы взять его. Протянув руку за гребешком, я заглянула в ее полные лютой ненависти, колючие глаза.

– Как раз хотела собрать у тебя немного яда… – задумчиво протянула я. – Ты ведь та еще гадюка.

Она вскочила с места, яростно сделала шаг навстречу, готовая вцепиться в мое лицо своими когтями, словно рысь на охоте. Я и бровью не повела. Лада настолько осточертела мне, что от вида ее искаженного гневом лица, мое сердце злорадно возликовало. Беляна взвизгнула от страха.

– А ну перестань! – угрожающе пророкотала Ирица, приближаясь к нам. Она схватила Ладу за ее длинную косу и сильно потянула назад. – Посмела ослушаться приказа князя, бесстыжая?

От неожиданности и боли Лада громко втянула воздух, отступая за движением властной руки, но ни громкий крик, ни жалобный писк не вырвались из ее уст. Когда Ирица выпустила косу, девица быстро перекинула ее на плечо, опасаясь новой выволочки.

– Сегодня переночуешь на скотном дворе. Чтоб и духа твоего здесь не было, когда я вернусь проверить! – приказала Ирица глядя на высокую Ладу снизу вверх.

Лада воззрилась на меня так прожигающе гневно, словно я пинком выгнала ее из собственной горницы на улицу. Ее тонкие, костлявые пальцы сжались в кулаки, но, я уверена, с превеликой радостью сомкнулись бы на моей шее.

Я доплела косу и завязала ее шнурком уже в сумрачном коридоре за дверью, потому что сердитая Ирица, будучи не в силах больше видеть нахалку, повернулась к ней спиной и вышла вон – пришлось следовать за ней.

– Куда мы идем? – полюбопытствовала я, нагнав Ирицу, которая очень уж торопилась. Верно, гнев на Ладу все еще подгонял ее.

– Увидишь.

Тихий шепот и спешка смущали меня. Обычно говорливая, громогласная женщина сделалась вдруг осмотрительной. А когда мы поднялись по лестнице в княжескую башню, грубые догадки Лады вдруг показались мне не такими уж смешными. Я уже собиралась преградить путь Ирице и выяснить, зачем мы пришли сюда на ночь глядя, как она сама остановилась. Мы оказались перед дверью в ту самую вечно запертую горницу. Пальцы невольно нащупали висевший на груди ключ. Я перестала видеть в нем какую-либо ценность, когда Озар сознался в своем обмане. Именно тогда стало ясно, почему у двери не стояли стражи на следующий день после неудавшейся попытки Беляны проникнуть внутрь. На самом деле ничего ценного в горнице не хранилось – очередная сказка Мрежского князя, в которую я с наивной радостью поверила.

– Ты ведь помнишь, что я знаю о вашем обмане? – с весомой долей сомнения спросила я.