Осколок солнца

— Пора вернуться ко мне, дочь Дэвии, — она растерла в руках цветок и положила его на мою грудь. — Держите её, даже если чувствуете, что магия из вас утекает. Тебе всё понятно, сын Хэнда?

— Утекает? — переспросил Лиам.

— У всего есть цена. У её жизни тоже.

Лиам кивнул. И Лалоба, держа руки на моих висках, затянула низким вибрирующим голосом песню из моего сна. Поначалу ничего не происходило. Монотонные вибрации уводили сознание далеко от происходящего. Я чувствовала руку Лиама на своей правой руке и руку Таро на левой. Но потом всё резко изменилось. Я почувствовала боль, которую не испытывала никогда прежде. Издалека донёсся голос Лалобы: «Терпи, рождаться всегда больно». Я закричала диким протяжным воем. Кости мои как будто выламывались и срастались вновь, из глаз потоком брызжали слёзы. Крики Лиама доносились сквозь пелену боли, окутавшую моё сознание. Казалось, что агония длилась вечно. Не помню, в какой именно момент закончились эти муки, но я поняла, что моя грудь вздымается и опадает, а значит — я жива. Лалоба носила мне отвары и всю ночь заставляла их пить. Я чувствовала запах её трубки и бормотание: «С мёртвыми проще, чем с живыми».

Я проснулась в небольшой пещере. Рядом с моей подстилкой из тонкой обветшалой ткани сидел Таро.

— Таро…

— Я здесь, — он оттолкнулся спиной о камень и выпрямился. — С тобой всё будет в порядке, по крайней мере, твоей жизни больше ничего не угрожает.

— Я что-то чувствую. Мне кажется, ко мне вернулась магия. Но она какая-то другая… И Лиам? Он тоже тут?

Таро напряженно посмотрел на меня.

— Они ушли, как только тебе стало лучше. Его магия осталась с ним, но её запасы опустошены. Лиам сказал, что ему нужно проводить Наньи обратно в гарем.

— Я больше не хочу откладывать то, что должна была сделать уже давно, — села я на подстилку и продолжила. — Мне нужно увидеть мать. Отведи меня к Дому Дэв, их магия наверняка тоже сможет помочь мне.

— Прости, Арэя, — Таро покачал головой, — когда на караван напали, я отвёл раненую Марию в ближайшее к Марьянм поселение и отправился к горе Дэвии. Там я застал последний рассвет госпожи Даны, мне жаль.

— Ты видел мою маму?

Таро кивнул и ответил:

— Мне нужно было разобраться в том, что могла знать только она. Я вошёл в Дом Дэв с помощью этого, — он протянул мне мою шпильку. — Она оказалась ключом.

В пещеру зашла Лалоба и взглядом старого стервятника посмотрела на предмет в руках Таро. Затем сказала:

— С языка пустыни на турийский или на язык Марьянм это название переводится по-разному. На языке Марьянм оно звучит как возрождающий цветок. На турийский манер цветок носит название «Капля солнца». А на языке пустыни мы называем его «Осколок солнца». Именно в этот цветок собрала остатки огненного чрева первая Дэва, и его же она посадила в сердце пустыни. Но теперь он живёт внутри тебя. Благодаря твоей матери, ты стала первой огненной Дэвой, — она фыркнула, — как и умолял твой отец. В этом будет спасение Турии, в тебе. Ты должна вернуться в свои земли. Но прежде вы оба, — она провела скрюченным пальцем от меня к Таро, — должны идти в Марьянм.

Желваки на скулах Таро дёрнулись, и он опустил глаза.

— Я знаю, о чём ты думаешь, первый сын. Но это нужно ей. В её теле теперь живёт магия твоей матери. Целители твоих земель восстановят её разорванные магические нити в единую ткань. И потом её нужно научить направлять магию Дэвии.

Я слышала этот разговор как будто издалека. Моей мамы больше нет. И она спасла мне жизнь? Вот как… Я боялась увидеть её, потому что не знала, как она отнесётся ко мне. И, неожиданно для самой себя, новость о её кончине оборвала внутри меня последнюю нить надежды. Значит теперь бежать мне совсем некуда.

— Таро, я поеду за тобой в Марьянм, чтобы встретиться с целителями. И мне нужно понять, что делать с этим, — я указала взглядом на синие реки своей левой руки. — Но после я должна вернуться домой.

Глава 27 «Дорога в Марьянм»

К вечеру Таро привел из города молодую серую кобылу, захватив немного запасов, снаряжения в дорогу и походную одежду для меня. Он разжёг костёр и принялся за готовку. В котелке тушились бобы с овощами и специями. Усиливающийся ветер уносил ароматы в сумеречное небо. Таро разломил лепешку и протянул её мне вместе с тарелкой.

— Вкусно. Где ты так научился готовить? Дай угадаю, у тебя много сестёр?

Он рассмеялся.

— Мария, знаешь ли, тот ещё кулинар. И моих сестёр не учили готовить. А я научился этому здесь, в пустыне.

— Вот как! А меня в пустыне научили разве что трясти ягодицами.

От этой информации Таро поперхнулся и долго не мог откашляться, чем вызвал мой смех.

— Я обещаю, что буду каждый день демонстрировать тебе свои обширные навыки местной кухни, если ты обещаешь продемонстрировать свои.

На этот раз настал мой черед почувствовать, как огонь заполыхал по щекам.

— Я кое-что принес тебе.

Он вернулся к лошади, а затем протянул мне мои клинки. Я взяла оружие, которое уже не надеялась увидеть, и задумчиво покрутила в руках.

— Что-то не так?