Оскорбление Бога. Всеобщая история богохульства от пророка Моисея до Шарли Эбдо

Уголовные положения против богохульства в правовых нормах позднего Средневековья были чем угодно, но только не пустыми угрозами. В сохранившихся в достаточно большом количестве судебных протоколах можно найти множество свидетельств фактического преследования и наказания[319]. В южных городах Германии и Швейцарии, а также во Франции, спектр наказаний варьируется от многочисленных штрафов до телесных наказаний и, в отдельных случаях, – казней. Нередко при этом наказания комбинировались: перед изгнанием из города провинившихся часто ставили у позорного столба или подвергали публичным телесным наказаниям. Следует учитывать, что свидетельства о более суровых наказаниях за особо серьезные правонарушения или в качестве замены неуплаченных штрафов обычно до нас доходят лучше, чем сведения о простых штрафах, и что наказания в виде исключения из общины часто затрагивали маргиналов. Однако в общей структуре преступности позднего Средневековья богохульство играло, насколько мы можем судить, лишь скромную роль; на него приходилось от одного до пяти процентов от общего числа преступлений. В имперском городе Констанц между 1430 и 1460 годами перед городским судом низшей инстанции из-за богохульства предстали в общей сложности 55 мужчин и 2 женщины, то есть около 3,3 % всех провинившихся[320]. Однако в отдельные годы эти цифры носят массовый характер; например, за 1423 год сохранился список примерно 20 провинившихся, что свидетельствует о настоящей кампании. Кроме того, в уголовном суде рассматривались и серьезные дела: в 1443 году был приговорен к смерти человек, чьи злобные клятвы против Бога и Пресвятой Богородицы «не вполне пригодны для написания». А в 1458 году бюргер Ганс Гесс поклялся «влагалищем (fotze)» Богоматери; в наказание он был пригвожден к столбу за язык и оставался в таком положении, пока не вырвался на свободу. В целом общее впечатление таково, что богохульство постоянно присутствовало в судах, но нигде не было массовым преступлением.

Мотивы преследования и препятствия к преследованию

Наказание богохульников открывало перед властями позднего Средневековья интересные возможности. Таким образом монархи могли наглядно продемонстрировать свое законодательное рвение и благочестие. В связи с этим часто приводят пример, относящийся к французскому законодательству о богохульстве. Иногда эту историю рассказывают о Филиппе II, иногда – о его внуке Людовике IX Святом. Речь идет о благочестивом рыцаре, который, только прибыв в Париж, стал свидетелем богохульства. Не мудрствуя лукаво, он наказал богохульника, сына богатого горожанина, пощечиной. Рыцаря арестовали и привели к королю, который гневно потребовал его объяснений. Рыцарь спокойно ответил, что причина – в верности высшему Царю. Наверняка сам властитель счел бы неверным всякого, кто закроет глаза на оскорбление в адрес монарха и оставит его безнаказанным; насколько же громче вопиет об отмщении оскорбление высшего Царя. Этот довод убедил властителя, и он не только похвалил рыцаря за верность, но в то же время приказал ему в случае необходимости применить сопоставимое наказание в любом уголке королевства[321].

Наводящий на размышления переход от земного властителя к небесному стал стандартным аргументом, иллюстрирующим серьезность преступления богохульства.

Французский король Филипп IV позже утверждал, что преступление против величия Бога требует немедленного вмешательства земного величия, которое во многом обязано своей властью божественной благодати. Этот параллелизм между божественным и земным величием уже присутствовал в Ветхом Завете: «Не хули Бога; не злословь начальника в народе твоем» (Исх. 22: 27 [28]). Оно усилилось в начале Нового времени, когда королевские ордонансы начала XVI века рассматривали богохульство как преступление против божественного величия (crime de lèse-majesté Divine)[322]. Брюссельский адвокат Йос де Дамхаудер с благодарностью поддержал это предложение, основанное на римском праве, в своем «Руководстве по уголовному праву», впервые опубликованном в 1551 году. В нем богохульство, наряду с отступничеством, ересью, симонией и различными формами магии и колдовства фигурирует среди преступлений против божественного величия – самых отвратительных и величайших преступлений. И среди этих преступлений особенно выделяется богохульство, которое рассматривается в первую очередь и характеризуется как прямые нападки на Бога и как грех самого дьявола[323].