Ослиная порода. Повесть в рассказах

А через пару часов пришла мама с баллончиком «Дихлофоса». Он шипел, пыхтел и разбрызгивал свой яд на тараканьи угодья.

Так начался тараканий исход.

Печенье

Я родилась на Северном Кавказе, в колыбели синих гор, в месте силы. Здесь, на перекрестке мира, встречались разные народы, и, в итоге, именно сюда приплыл Ноев ковчег и зацепился за гору Арарат.

Сказки и легенды живут среди трав и цветов. Они прячутся в росинках и в клекоте орла, взлетают вместе с ветром и опадают снегом на вершины.

Местные жители рассказывали, например, что Лев Толстой принял ислам, и божились, словно видели это своими глазами, хотя русский классик умер задолго до их рождения. Я слышала от взрослых в нашем дворе, что Лермонтов и Пушкин на самом деле были чеченцами, а французский писатель Эмиль Золя породнился с кланом вайнахов, полюбив прекрасную черноокую горянку.

В общем, подобные чудеса и метаморфозы случались нередко. Наши люди никогда не сдаются. Они шутят, пляшут и поют веселые песни в таких обстоятельствах, при которых иные в дальних землях пребывали бы в унынии и грусти.

Вот и мы с мамой не унывали. Откуда-то она притащила пакет муки: то ли выменяла его на старый вредный палас, то ли обменяла на хрустальную вазу. Все это происходило во времена перестройки, поэтому мы каждый день что-то выносили из дома, так как ни пенсий, ни пособий, ни зарплат не было, а кушать нам хотелось.

В муку мама насыпала сахар, налила воды, бросила туда щепотку дрожжей, и мы стали лепить печенье.

Радости моей не было предела! Вся в муке с головы до пят, я вырезала металлическими формочками звездочки, собачек, кошек, сердечки и даже башенки. Такие башенки стоят в наших синих горах и раньше служили маяками – сигналили при приближении врага. На них зажигали огонь, если вдалеке замечали неприятеля или начиналась война.

Духовка у нас была довольно старая, газовые язычки пламени горели неравномерно, тараканы, восставшие против депортации при посредстве «Дихлофоса», разбегались кто куда. Я с благоговением смотрела сквозь тусклую стеклянную дверцу плиты, как печенье обретает золотистый цвет.

На запах выпечки собрались соседские дети с четырех этажей нашего подъезда. Они не могли пропустить событие подобного масштаба:

– Тетя Лена, дайте!

– Дайте и мне!

– Печенье сладенькое?

– Вы польете его сиропом от кашля?

Мама вздохнула, надела чистый фартук и, дождавшись, когда печенье остынет, дала всем по половинке. Каждая половинка была крохотная, едва больше мизинчика. Однако все остались довольны. Нам с мамой тоже досталось одно печенье на двоих.

Это было маленькое сердечко.

Шарик

Как-то раз к нам во двор приехала машина для отлова собак. Вначале мы не знали, что это за машина. Но все объяснил старый дворник дядя Миша, любитель тройного одеколона.

В сером пальто, в шапке-ушанке, с огромной метлой из сухих веток в руке, он сказал:

– Собак убивают на мыло!

Дядя Миша сметал желтые опавшие листья в кучу, чтобы они не шуршали под ногами, и мы, дворовая детвора, мешали ему, как могли.

– На мыло?! – в ужасе воскликнула Ася. – Собак убивают, чтобы сварить из них мыло, которым мы умываемся по утрам?!

– Мыло, которым стираем носки по вечерам! Хозяйственное! – рявкнул дядя Миша.

На Асе была синяя шапочка, новенькие зеленые резиновые сапожки и розовый шарфик поверх демисезонной курточки.

– Из собачьего жира делают хозяйственное мыло. Им можно стирать, – безжалостно продолжал дворник, пару раз громко икнув.

Многие дети заплакали.

– Машина, в которую отлавливают бездомных собак, голубого цвета, – сообщил дядя Миша. – Скоро дойдет очередь и до нашего двора.

После этих откровений, едва заслышав гул грузовой машины с большим кузовом, ребятишки выбегали во двор, чтобы защитить четвероногих. Мы не знали, правду ли сказал старый дворник или пошутил. Местные дворняжки пользовались любовью малышей: с ними делились остатками еды, чесали за ухом, позволяли ночевать в подъездах, когда наступали холода. Нам не хотелось, чтобы собак превратили в мыло.

Однажды, когда мамы не было, а мы с Аленкой топали по лужам, во двор въехала машина голубого цвета. Из нее вышли двое мужчин с палками, похожими на удочки.

– Это они! Убийцы! – закричала Ася, показывая на них пальцем.

– Не трогайте наших друзей! – завопили мы с Аленкой.

Но мужчины слушать нас не стали, пригрозили нашлепать и, поймав дружелюбную собачку Лайку за шею чем-то вроде лассо, затащили ее в фургон.

Остальные собаки лаяли, рычали, но не убегали от смерти, надеясь, что добрые люди защитят их. Но взрослые, посмотрев на происходящее из окон, равнодушно пошли пить чай, а детей, протестовавших против ловли собак, быстро разогнали.

– Надо Шарика спасать! – подсказали мне подружки.

Мы не могли спасти всех, но маленький, черно-белый, с рыжим ухом Шарик был нашим любимцем. Он сразу прибежал к нам, и мы спрятали его у меня дома.