Османец

Угрозы шторма больше не было, и Хоквуд мог сконцентрироваться на реальной угрозе их положения. Северным ветром их несло по волнам Мраморного моря, яхта делала по шесть узлов в час. К полудню на горизонте показался остров Мармара, мимо которого им надо было проскочить, чтобы попасть в Дарданеллы. На Мармаре была база эскадры галер, и одна галера всегда несла патруль. Энтони выбросил свой флаг. Яхту хорошо знали в прибрежных водах, и новости о том, что случилось вчера в Истанбуле, ещё не дошли так далеко. Галера отсалютовала, когда яхта проплывала мимо. Энтони с тревогой смотрел на турецкого моряка, наблюдавшего за движением их маленького судна.

Вскоре остров остался позади, и с наступлением вечера им открылся вид на горы по обеим сторонам Дарданелл.

Здесь им необходимо пополнить запас воды и еды, пока есть такая возможность. Той, в спешке собранной Халилом провизии вряд ли хватит надолго.

Они вошли в бухту Галиполи ближе к ночи. Энтони поднял из постели одного из торговцев, сославшись на срочное поручение султана, и приказал ему открыть лавку. Никто не мог ослушаться Хоук-пашу, провизию быстро собрали. Халил наполнил фляги водой.

Вскоре после полуночи они отплыли и миновали Дарданеллы на рассвете.

В Эгейском море дул обычный летний ветер: спокойный — ночью, но довольно сильный, северный — днём. Яхта могла делать сотню миль в день, и вскоре после выхода из Дарданелл они попали в проход между островами Андрос и Эвбея, миновав который направились на юг к мысу Малеа на южной оконечности Пелопоннесского полуострова. Они дошли сюда на четвёртое утро после выхода из Дарданелл и на седьмой день после того, как покинули Истанбул.

Обогнув мыс, они сделали остановку, чтобы набрать воды и купить еды. Местные крестьяне продали им провиант за золото Хоквуда.

Все на борту, за исключением Айши, были в наилучшем расположении духа. Морская болезнь была забыта, и побег, когда-то казавшийся столь ужасным, превратился теперь в захватывающее путешествие. Все были уверены в скором спасении. Лишь Энтони знал большее. Пока они плыли на юг или юго-запад, а ветер оставался свеж, яхта двигалась быстрее всадника или вёсельного судна. Таким образом, если даже галеры отправились за ними в погоню, у беглецов всё равно есть преимущество.

Но гонцы были посланы и на запад. От Истанбула до Коринфского залива около пятисот миль. Делая не больше семидесяти миль в день, всадник мог достичь Лепанто через неделю. А значит, и турецкий флот...

Время это давно вышло, а яхта Хоука даже не начала свой путь на север к Адриатике.

Энтони уже почти собрался направиться прямо к Италии и оттуда к Мессинскому проливу, где собирался христианский флот. Но его могли схватить и тут же повесить как предателя, — испанцы слишком хорошо знали его как помощника Драгута.

Только в Венеции и только благодаря имени его жены и сильным связям у Энтони был шанс, что его примут как друга. Но что будет после того, как венецианцы узнают правду о Фамагусте... Другого пути у него не было.

Путь из Малеа до острова Закинтос занял два дня. Хоквуд старался не пользоваться проходами между Ионическими островами, хотя они были укрыты от холодных северных ветров или жёстких северо-восточных, что дули с Балкан на Адриатику. Среди островов он мог наткнуться на турецкий патруль из Лепанто.

Али-паша также сказал, что турки патрулировали пролив Отранто, отделявший «каблук» Италии от Албании, — это должно было послужить причиной переговоров.

Вдобавок к этим опасностям ветер начал стихать. Когда он хоть как-то дул, то шёл с севера, в нужном им направлении, так что их проходу была необходима последовательность галсов, как отнимающих время, так и изнуряющих.

К счастью, необычный экипаж к этому времени стал довольно опытным. Мальчики драили палубу и были счастливы, что находятся в море со своим блистательным отцом. Служанки научились справляться с тросами. Фелисити и Барбара с обветренными на солнце лицами работали наравне с остальными.

Лишь Айша, теперь уже развязанная, сидя на палубе, молчала и не радовалась их успехам. Энтони надеялся, что она выйдет из депрессии, когда поймёт, что они наконец ушли от турецкого преследования.

В сумерках того дня, когда они впервые увидели Закинтос и горы Кефалинии, из-под укрытия острова в их сторону медленно направилась галера. Ветерок спал, и маленькая яхта перекатывалась на волнах, но вперёд продвигалась незначительно.

Галера всё ещё находилась на значительном расстоянии, но в том, что она очень скоро приблизится, не было сомнений.

Не было возможности пройти мимо; флот в Лепанто к этому времени уже знал о побеге Хоук-паши и получил строжайшие указания вернуть его обратно. Энтони установил длинные вёсла. Он взялся за одно с Барбарой и её служанкой. Вёсла медленно двигались вперёд, разрезали воду, потом их поднимали после того, как они уходили под воду. Эта процедура должна была выполняться в точном ритме с другой командой и сначала шла не споро. Команды по очереди нарушали ритм, и гребцов выбивало на палубу.