Османы. Как они построили империю, равную Римской, а затем ее потеряли

«Значительная часть пострадавших» – это армяне[1187]. Их массовые убийства были «осуществлены по прямому приказу и с ведома Талаата, Энвера и Джемаль-паши»[1188]. Согласно дополнительному обвинительному заключению от 22 мая, прямые приказы включали нападение на автоколонны депортированных армян бандами, сформированными Специальной организацией для этой цели. Как следствие, «армяне были уничтожены, а их товары и имущество разграблено»[1189]. Правительство, вместо того чтобы защищать армян, отстраняло от должности любого, кто возражал против жестокого обращения с ними. Мехмед Талаат-паша, Энвер-паша, Джемаль-паша и доктор Назым были признаны виновными 26 мая и приговорены к смертной казни (заочно) 19 июля 1919 г.[1190] На судебном процессе, состоявшемся 13 января 1920 г., доктора Бахаэддина Шакира приговорили к смертной казни (заочно) за зверства, совершенные его Специальной организацией, «которая была создана с целью уничтожения армян»[1191].

Из восемнадцати осужденных преступников только трое были повешены, поскольку пятнадцать бежали из империи. Один из казненных – Мехмед Кемаль, вице-губернатор Йозгата в центральной Анатолии. Его похороны превратились в демонстрацию, поскольку мусульмане считали его героем и мучеником. С 1919 по 1922 гг., когда шли судебные процессы, первый в мире мемориал Геноциду армян стоял в самом сердце оккупированного Стамбула, на площади Таксим. Однако слабое османское правительство и британцы в конце концов отказались от судебного преследования. Большинство подсудимых отпустили на свободу.

В 1921 и 1922 гг. члены Армянской революционной федерации «Дашнакцутюн» убили виновных в геноциде, нашедших убежище за пределами Османской империи. В Берлине уничтожили сорокасемилетнего Мехмеда Талаат-пашу, доктора Бахаэддина Шакира и Кемаля Азми, бывшего губернатора провинции Трабзон. Последний был приговорен к смертной казни (заочно) послевоенным военным трибуналом Османской империи за реализацию «планов, необходимых для фактической резни и уничтожения армян под видом выполнения закона о депортации», в том числе за то, что его люди доставляли женщин и детей на лодках далеко в воды Черного моря, где выбрасывали их за борт[1192].

Армянские наемные убийцы застрелили 50-летнего Джемаль-пашу в Тбилиси. Вдовам и членам семей тех лидеров Комитета, которые были убиты армянами после войны в результате убийств из мести, Великое национальное собрание новой Турецкой Республики назначило пенсии. Их детям было предоставлено бесплатное образование и бывшая армянская собственность[1193]. Вдове Мехмеда Талаат-паши пожаловали армянский особняк. Его окровавленную рубашку позже выставили в Военном музее в Стамбуле.

После убийства Талаат-паши средь бела дня на оживленной улице Берлина в 1921 г. его молодой убийца-армянин Согомон Тейлирян был оправдан. Основанием для его освобождения послужило то, что он мстил за убийство своей семьи и армян его родного города Эрзурум. Молодой польский еврей, студент юридического факультета по имени Рафаэль Лемкин, присутствовал на сенсационном судебном процессе, который изменил его жизнь. Он был обеспокоен тем фактом, что убийство Тейлиряном одного человека считалось преступлением, а уничтожение убитым миллиона человек – нет[1194]. Именно благодаря этому судебному разбирательству Лемкин осознал, что принцип государственного суверенитета позволяет правительствам безнаказанно совершать преступления против собственных граждан. Двадцать лет спустя, во время Второй мировой войны, когда он увидел, что это происходит с его семьей, Лемкин ввел в обиход термин «геноцид». Османский режим совершил все пять актов, перечисленных в статье II Женевской конвенции о геноциде[1195][1196].

21 Конец Гази Мустафа Кемаль

В конце Первой мировой войны Османская империя была опустошена, а большая часть ее территории оккупирована, население Анатолии – уничтожено или обнищало, а сельская местность и многие города лежали в руинах в результате войны, геноцида, миграции, голода и эпидемий. Восемьсот тысяч османских солдат – каждый четвертый рядовой – были убиты или умерли от болезней; столько же насчитывалось раненых. Погибло не менее четырех миллионов мирных жителей из довоенного двадцатимиллионного населения. Гражданские лица в Османской империи страдали от гораздо более высокого уровня смертности – рассчитываемого как доля населения, а не абсолютные цифры, – чем большинство других воюющих сторон[1197]. В некоторых восточных провинциях половина населения умерла или была уничтожена. Одна четверть – перемещена[1198].