Читаем Основания новой науки об общей природе наций полностью

За этими Божественными Временами последовали Времена Героические, когда снова вернулось различение двух до некоторой степени отличных природ – Героической и Человеческой[264]{688}. В этом лежит причина того явления, которому удивляется Готман, что Вассалы-земледельцы на феодальном языке назывались homines. От этого слова должны были происходить два феодальных слова – hominium и homagium, значащие одно и то же; hominium говорится вместо hominis dominium; Элмодий{688bis}, по словам Куяция, считает это выражение более изящным, чем homagium, вместо hominis agium, – право Барона посылать «человека», или вассала, туда, куда он захочет. Варварское слово homagium Ученые Феодалисты передают со всем латинским изяществом через obsequium, что первоначально обозначало готовность «человека» (homo) следовать (sequi) туда, куда его пошлет Герой, чтобы обрабатывать его земли. Слово obsequium подразумевает в особенности верность, обязательную для Вассала по отношению к Барону, так что obsequium Латинян одинаково означает и «послушание», и «верность», в которых нужно было поклясться при Инвеституре Феодов. У Древних Римлян obsequium было неотделимо от того, что они называли opera militaris{689}, а наши Феодалисты называют militare servitium{690}, оно долгое время обязывало Римских Плебеев за собственный счет служить Благородным на войне (как нам это выше удостоверила сама Римская История). Это obsequium, в конце концов, должны были соблюдать делами Вольноотпущенники по отношению к своим Патронам. Оно началось (как мы выше это отметили, опираясь на Римскую Историю) в те времена, когда Ромул основал Рим на Клиентелах, ибо последние являлись покровительством, которое оказывалось крестьянам-поденщикам, принятым в его Убежище. Эти клиентелы, как мы указывали в Аксиомах{691}, нельзя определить лучше в Древней Истории, как словом «Феоды», и Ученые Феодалисты этим изящным латинским словом Clientela переводят варварское слово Feudum.

Такое Начало вещей нам ясно показывает Происхождение слов Opera и Servitium. Opera в своем первичном значении – это дневной труд крестьянина, который потому и назывался operarius (Итальянцы называют его giornaliere – поденщик); Ахилл жалуется, что Агамемнон, несправедливо отнявший у него Брисеиду обошелся с ним, как с таким работником или поденщиком, не имеющим никаких прав гражданства. Поэтому у тех же Латинян работников называли «стадом», greges operarum или же greges servorum{692}, так как первоначально их (как впоследствии рабов) Герои считали почти что скотами, о которых они говорили: pasci gregatim{693}. И именно сначала должны были существовать пастыри такого рода людей (например, Гомер всегда называет Героев с постоянным эпитетом «пастыри народов»), и уже после – пастыри стад; это подтверждает нам слово νόμος, которое у Греков значит и «Закон», и «Пастбище», как замечено выше. Ведь первым Аграрным Законом разрешено было восставшим Famuli поддерживать свою жизнь на полях, отведенных им Героями; эти поля назывались «пастбище», ибо это слово так же соответствует таким животным, как «пища» соответствует людям. Пас такие первые в мире стада, несомненно, Аполлон, Бог Гражданского Света, т. е. Благородства: в одном из эпизодов Мифической истории он изображается как Пастух из Амфриса. Таким же пастухом был Парис, несомненно принадлежавший к Царскому Дому Трои. Таков же тот Отец семейства (Гомер называет его Царем), который скипетром приказывает разделить жареного быка между жнецами, как это изображено на щите Ахилла, где, как мы видели выше, была зафиксирована вся История Мира и Эпоха Семей. Ведь для наших современных пастухов характерно не пасти, а водить и оберегать стада, так как Скотоводство могло появиться лишь после того, как границы первых городов были до некоторой степени обеспечены от разбоев, процветавших в героические времена. В этом причина того, почему Буколическая или Пасторальная Поэзия появляется только в весьма культурные времена как у Греков с Теокритом, так и у Латинян с Вергилием и у Итальянцев с Саннаццаро.

Перейти на страницу:

Все книги серии PHILO-SOPHIA

Этика
Этика

Бенедикт Спиноза – основополагающая, веховая фигура в истории мировой философии. Учение Спинозы продолжает начатые Декартом революционные движения мысли в европейской философии, отрицая ценности былых веков, средневековую религиозную догматику и непререкаемость авторитетов.Спиноза был философским бунтарем своего времени; за вольнодумие и свободомыслие от него отвернулась его же община. Спиноза стал изгоем, преследуемым церковью, что, однако, никак не поколебало ни его взглядов, ни составляющих его учения.В мировой философии были мыслители, которых отличал поэтический слог; были те, кого отличал возвышенный пафос; были те, кого отличала простота изложения материала или, напротив, сложность. Однако не было в истории философии столь аргументированного, «математического» философа.«Этика» Спинозы будто бы и не книга, а набор бесконечно строгих уравнений, формул, причин и следствий. Философия для Спинозы – нечто большее, чем человек, его мысли и чувства, и потому в философии нет места человеческому. Спиноза намеренно игнорирует всякую человечность в своих работах, оставляя лишь голые, геометрически выверенные, отточенные доказательства, схолии и королларии, из которых складывается одна из самых удивительных философских систем в истории.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Бенедикт Барух Спиноза

Зарубежная классическая проза

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги