Читаем Особенности развития жанра баллады в отечественной поэзии 1990–2000-х гг. полностью

История развития жанра баллады позволяет говорить о том, что сам термин применялся к генетически родственным, но типологически несводимым воедино явлениям, таким как: фольклорные песни, западные литературные образцы, жанр профессиональной музыки, ориентирующийся на народные балладные песни. Синтетическая природа баллады давала ей возможность реагировать на важнейшие культурно-исторические события времени. Она вбирала особенности национального мышления, опиралась на фольклорно-мифологические сюжеты и образы, демонстрировала религиозно-философские представления о мире и человеке; гиперболизировала мужество и героизм советского человека, отражала абсурдизм и хаос современной действительности, крушение социально-политической системы, потерянность и страх перед глобальными проблемами рубежа XX–XXI вв.

Особенности русской литературной баллады при всех изменениях и трансформациях жанра складываются за счет синтеза родовых начал эпоса, лирики и отчасти драмы. Фабульность, нарративность, событийность, свойственные эпосу, в сочетании с глубоким лиризмом, психологизацией, лаконичностью и сжатостью повествования в совокупности с диалогичностью и драматизмом сюжета как главными составляющими лирики и драмы демонстрируют различные варианты существования балладного жанра в современной отечественной поэзии.

Наблюдения за жанровой динамикой баллады конца XX – начала XXI в. позволяют говорить о том, что ее жанровый «облик» напрямую связан с особенностью современного поэтического процесса, в котором выделяются «традиционная» и «авангардная» парадигмы. Термин «баллада» объединяет ряд почти не схожих между собой стихотворных текстов. Так, в творчестве поэтов-традиционалистов (Е. Рейна, О. Чухонцева, О. Хлебникова, С. Кековой, И. Кабыш, Д. Быкова и др.) преобладает вариант лирической баллады, в которой доминирует философское, элегическое начало. Жанровые черты элегии в сочетании с балладными признаками передают особый драматизм и напряженность, связанные с ностальгической грустью об ушедшем, потерей связей с прошлым, неуютностью в настоящем. Сюжетообразующей основой лирической баллады 1990-х гг. становятся мотивы памяти, утраты духовных ценностей, потери связей с малой родиной, забвением национальных традиций. Меняется и представление о традиционном балладном герое, который трансформируется в лирического героя, тесно слитого с образом самого поэта. Включение в поэтическую ткань таких произведений мотивов сна, стертости границ между реальным и ирреальным мирами, библейских, мифологических образов и создает балладную атмосферу. О. Хлебников, О. Чухонцев, И. Кабыш в своих лирических балладах актуализируют тему провинциального города как мифологического пространства, связанного с воспоминаниями о прошедших событиях, встречах, дорогих сердцу людях. С поэтическим мировидением данных авторов сближается балладное творчество С. Кековой, в котором доминируют философское осмысление мира и человека, мотив утраты духовных ценностей, связанный с забвением православных традиций.

В несколько иной поэтической тональности разрабатывает свои баллады Д. Быков. Его творчество демонстрирует пример функционирования в современной «традиционной» поэтической парадигме лирической баллады, ориентированной на литературную игру с классическим наследием русской литературы. Оставаясь тонким лириком, он синтезирует жанровые формы баллады, элегии, жестокого романса, анекдота; активно использует аллюзии и реминисценции; обращается к поэтическим маскам и образам ролевого героя с целью передать глубокий драматизм, сопереживание происходящим драматическим событиям современности.

Обращение к жанру баллады – характерное явление в творчестве Д. Быкова, что подтверждается созданием балладного цикла, где большое значение играет хронологический принцип построения, что подчеркивает изменчивость характера героя и жизненных обстоятельств, в которые он попадает. Сквозным мотивом, скрепляющим весь балладный цикл, являются гражданско-патриотические размышления над судьбой России, ее прошлым, настоящим и будущим. От жанра элегии быковские баллады перенимают глубокий лиризм, характерную авторскую позицию, выраженную через образ лирического героя, имеющего автобиографические черты. Он весьма ярко ощущает теснейшую связь со всеми событиями, которые происходят в современной России. Драматические коллизии его интимных чувств и эмоций находят зеркальное отражение в трагических событиях конца XX ст. Поэт показывает саморефлектирующего героя, которому не чужды человеческая боль, страдания. Однако при очевидной ориентации на элегические стихи Д. Быков активно использует и черты, характерные для балладного жанра: диалоги, глубокие лирико-драматические переживания, столкновения характеров; совмещает различные исторические эпохи, таинственные эпизоды, связанные с познанием человеческой души.

Перейти на страницу:

Похожие книги

История Петербурга в преданиях и легендах
История Петербурга в преданиях и легендах

Перед вами история Санкт-Петербурга в том виде, как её отразил городской фольклор. История в каком-то смысле «параллельная» официальной. Конечно же в ней по-другому расставлены акценты. Иногда на первый план выдвинуты события не столь уж важные для судьбы города, но ярко запечатлевшиеся в сознании и памяти его жителей…Изложенные в книге легенды, предания и исторические анекдоты – неотъемлемая часть истории города на Неве. Истории собраны не только действительные, но и вымышленные. Более того, иногда из-за прихотливости повествования трудно даже понять, где проходит граница между исторической реальностью, легендой и авторской версией событий.Количество легенд и преданий, сохранённых в памяти петербуржцев, уже сегодня поражает воображение. Кажется, нет такого факта в истории города, который не нашёл бы отражения в фольклоре. А если учесть, что плотность событий, приходящихся на каждую календарную дату, в Петербурге продолжает оставаться невероятно высокой, то можно с уверенностью сказать, что параллельная история, которую пишет петербургский городской фольклор, будет продолжаться столь долго, сколь долго стоять на земле граду Петрову. Нам остаётся только внимательно вслушиваться в его голос, пристально всматриваться в его тексты и сосредоточенно вчитываться в его оценки и комментарии.

Наум Александрович Синдаловский

Литературоведение
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 2

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.Во второй части вам предлагается обзор книг преследовавшихся по сексуальным и социальным мотивам

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука