Особое мнение

Усаженный вместе со всеми за исполинский, грубой работы стол, заваленный остатками полуденной трапезы, Курт нисколько не волновался. Решение селян он знал заранее, предвидел его без труда.

– Безнадежно, – объяснил ему местный староста. – Такое ей не излечить. У девчонки, считай, нет ни мозга, ни верхнего ганглия, да и от спинного мозга мало что осталось.

Курт выслушал все это молча, а когда все разошлись, выпросил у старосты видавший виды фургончик, усадил в него Тима, погрузил Пат и покатил дальше.

В селении Пат обо всем уже знали: коротковолновая связь у колонистов имелась. По приезде Курта бесцеремонно выдернули из кабины, и вокруг вскипел, забурлил сущий пандемониум: шум, крики ярости, безжалостные тычки со всех сторон, калейдоскоп раскрасневшихся, искаженных скорбью и ужасом лиц… Казалось, толпа вот-вот стопчет его, разорвет на части, но вскоре братья Пат, растолкав сбежавшихся земляков, расчистили Курту путь к своему дому.

– Да, без толку, – подтвердил и отец Пат. – К тому же старуха, по-моему, отошла в мир иной: давненько носу сюда не кажет… Жила она вон там, наверху, – пояснил глава семейства, махнув рукой в сторону гор, – и раньше нередко спускалась к нам, но я уже сколько лет ее не видал…

Внезапно он с силой встряхнул Курта за грудки.

– Поздно, проклятье, поздно! Она мертва! Назад ее не вернешь!

Все это Курт также выслушал молча. Какие-либо пророчества ничуть его не интересовали. Стоило близким Пат замолчать, он подхватил ее тело, отнес обратно в фургон, позвал Тима и снова отправился в путь.

Чем выше взбирался в горы постанывающий, хрипло урчащий двигателем автомобиль, тем холоднее и тише становилось вокруг. Студеный воздух пощипывал ноздри, дорогу то и дело заволакивало густым туманом, клубящимся над меловой почвой, а как-то раз неширокий проезд перегородил от края до края громадный зверь, не желавший уходить, пока Курт не принялся швырять в него камнями. Наконец топливный бак фургончика опустел, и машина, фыркнув напоследок, заглохла. Выйдя наружу, Курт постоял рядом, разбудил сына и двинулся дальше пешком.

Хижину, умостившуюся на краю каменного уступа, он отыскал уже в сумерках. Путь к ней преграждали целые груды отбросов, консервных жестянок и ящиков, гнилого тряпья и источенных жучками досок, в ноздри ударила едкая вонь стухшей требухи и вывешенных на просушку шкур.

Старуха, живая-здоровая, поливала грядку чахлых овощей. Услышав шаги, она обернулась, опустила лейку и недоверчиво, изумленно сощурилась. Глаза ее обрамляла частая паутина морщин.

– Не сумею, – без обиняков призналась она.

Склонившись над безжизненным телом Пат, старуха провела сухими, жесткими ладонями по ее щекам, распахнула ворот блузки, помяла основание шеи и, наконец, раздвинув спутанные темные локоны, ощупала сильными пальцами темя.

– Нет, не сумею, – повторила она. В студеном тумане, клубящемся вокруг, голос ее прозвучал резко, скрипуче, точно наждак. – Выжжена она дочиста. Восстанавливать нечего.

Курт едва смог разлепить растрескавшиеся губы.

– А еще… еще воскресители у вас есть? – прохрипел он.

Старуха с заметным трудом выпрямилась.

– Как ты не поймешь? Тут никто, ни один воскреситель не поможет. Мертва она!

Однако Курт, не спеша уходить, принялся вновь и вновь упрашивать, уговаривать старуху на все лады. Наконец она нехотя, скупо – только бы отвязаться – ответила: да, по слухам, где-то в другом полушарии соперник у нее вроде бы есть. Отдав старухе сигареты, зажигалку и самопишущее перо, Курт подхватил на руки остывшее тело Пат и двинулся в обратный путь. Тим, повесив голову, ссутулившись от усталости, потащился за ним.

– Не отставай, – безжалостно бросил ему Курт.

Сопровождаемые взглядом не проронившей ни слова старухи оба направились вниз. Дорогу им освещала лишь пара насупленных, желтоватых лун, спутников Проксимы VI.

Прошагав всего около четверти мили, Курт остановился как вкопанный. Тело Пат вдруг ни с того ни с сего куда-то исчезло. Потерял? Обронил по пути, где-то среди заваленных мусором скал и сорной травы, пробивающейся сквозь каменистую тропку? Быть может, оно кануло в одно из глубоких ущелий, далеко врезавшихся в склон горы?

Обессилевший, Курт уселся на землю малость передохнуть. Куда спешить, если все потеряно безвозвратно? Фэйрчайлд сгинул в лапах телепатов из Корпуса. Жир-Башку погубила Салли. Самой Салли тоже нет больше в живых. Ворота Колоний распахнуты перед терранами настежь: со смертью Жир-Башки исчезла и стена, отражавшая их роборакеты. И, наконец, Пат…

Из-за спины донесся негромкий шорох. Совсем запыхавшийся от долгой ходьбы, убитый горем, Курт лишь слегка повернул назад голову. На миг ему почудилось, будто его догоняет Тим. Сощурившись, он устремил взгляд во мрак. Нет, идущий следом оказался слишком высок, да и шагал гораздо увереннее, и вскоре Курт смог узнать его даже в потемках.