Особое мнение

– Когда вы начали рекультивацию Финикса? – спросил Хамфрис. – Похоже, его восстановление входит в жизненно важный для вас пространственно-временной сегмент.

Шарп озадаченно сдвинул брови.

– Финикс мы пока что не трогали. Его восстановление – дело будущего. Где-нибудь на следующий год за него надеемся взяться.

– Вы уверены?

– Естественно. Это же моя работа.

– Тогда вас снова придется отправить назад, – решил Хамфрис, протянув руку к лампе.

– А в чем дело?

Включенная лампа негромко загудела.

– Расслабьтесь, – отрывисто, пожалуй, чересчур резко для человека, вполне уверенного в собственных действиях, велел Хамфрис. – Мне, – с трудом заставив себя не тараторить, пояснил он, – нужно расширить перспективу. Включить в общую картину события, предваряющие рекультивацию Финикса.

За столиком одного из бессчетных недорогих кафетериев в деловом центре города лицом друг к другу сидели двое.

– Прошу прощения, – в нетерпении буркнул Пол Шарп, залпом осушив до дна чашку с эрзац-кофе, – мне пора возвращаться на службу.

Сидевший напротив – высокий, худой человек средних лет – аккуратно сдвинул в сторону пустые тарелки, откинулся на спинку кресла и раскурил сигару.

– Третий год, – без обиняков начал Гиллер. – Вот уже третий год ты водишь нас за нос. Сказать по правде, мне твои отговорки малость поднадоели.

– Отговорки? – поднимаясь на ноги, переспросил Шарп. – Какие еще отговорки?

– Ты собираешься восстанавливать сельскохозяйственный район – всерьез взяться за Финикс, так что не надо кормить меня сказками насчет первоочередной важности индустрии. Сколько, по-твоему, люди еще протянут? Сколько продержатся, если не вернуть им фермы, и земли, и…

– Люди? Какие люди?

– Те, что живут в Петалуме… ютясь вокруг местных кратеров, – резко ответил Гиллер.

– Я и не думал, что там до сих пор кто-то живет, – слегка смутившись, пробормотал Шарп. – Думал, вы все разъехались по рекультивированным регионам, перебрались в Сан-Франциско и Сакраменто.

– То есть ты даже не читал ни одну из поданных нами петиций, – негромко подытожил Гиллер.

Шарп покраснел.

– Действительно, не читал. С чего бы? Если люди живут где-то там, во времянках поверх корки шлака, исходной обстановки это, знаешь ли, не меняет. Уходить надо, убираться оттуда. Насчет того района все решено. Я же, к примеру, уехал, – добавил он.

– А если бы возделывал там землю, ни за что не уехал бы, – спокойнее, тише прежнего отвечал Гиллер. – Если бы твоя семья занималась фермой на одном месте больше ста лет… это тебе, знаешь ли, не аптеку у трассы держать. Аптеки по всему свету одинаковы, как две капли воды.

– И фермы тоже.

– Ошибаешься, – бесстрастно возразил Гиллер. – Своя земля, земля отцов и дедов, не похожа ни на какую другую. Потому мы и будем жить там, в шалашах и палатках, пока не сдохнем… либо ты не решишь восстановить Петалуму. Жалко мне тебя, Пол, – машинально подхватив со стола счета обоих, закончил он и полез в карман пальто за бумажником. – Нет у тебя тех же корней, что и у любого из нас. Как жаль, что тебе не втолковать… Когда ты сможешь слетать туда?

– Слетать?! – содрогнувшись, воскликнул Шарп. – По воздуху я не летаю никуда и никогда.

– Ты должен еще раз взглянуть на наш город. Как можно что-то решать, не увидев местных, на житье их не поглядев?

– Нет, – отрезал Шарп. – Никуда я не полечу. Чтобы принять решение, мне хватит обычных отчетов.

Гиллер задумался.

– Ничего, слетаешь разок, – объявил он.

– Только через мой труп!

– Хотя бы и так, – кивнул Гиллер, – но навестить нас ты навестишь. Нет у тебя права обрекать нас на гибель, даже не глядя. Придется набраться мужества и самому посмотреть в глаза тем, чьими судьбами взялся распоряжаться.

Добыв из кармана календарик, он нацарапал галочку в одной из клеточек с датами и перебросил картонку через стол, Шарпу.

– Встретим тебя после службы и отвезем. У нас аэроплан есть, сюда долетает запросто. Мой собственный, не чей-нибудь. Замечательная машина!

Шарп, трепеща, поднес календарик к глазам. Склонившийся над бесчувственным, невнятно мычащим пациентом Хамфрис замер, впившись взглядом в картонный прямоугольник.

Да, он ничуть не ошибся. Травматический инцидент, события, вытесненные в подсознание, Шарп пережил вовсе не в прошлом.

Происшествию, послужившему причиной мучившей Шарпа фобии, предстояло произойти в будущем, полгода спустя.

– Подняться можете? – осведомился Хамфрис.

Распростершийся в кресле Пол Шарп слегка встрепенулся.

– Я… я, – начал было он, но тут же осекся и погрузился в молчание.

– Все, все. Прервемся до времени, – ободрил его Хамфрис. – На сегодня хватит. Однако вас еще нужно увести подальше от самой травмы.

– Мне уже лучше.

– Попробуйте встать, – велел Хамфрис, шагнув к креслу и остановившись в ожидании.

Пациент неуверенно, с опаской поднялся на ноги.

– Да, – выдохнул он. – Вроде бы отпустило. А последний раз… что это значило? Я сидел где-то, кафе или вроде того… с Гиллером…

Хамфрис вынул из ящика стола книжечку рецептурных бланков.