Особое мнение

Но, говоря откровенно, особых надежд на столь благополучный исход он не питал. В этом случае Эккерсу придется сознаться в совершенной ошибке, причем немалой: если Лантано арестован напрасно, его карьере конец… и если бы только карьере! В определенном смысле это конец всей современной розыскной системе. Куда годится система, которую можно обвести вокруг пальца, что и было успешно проделано? Нет, Эккерс не настолько уступчив. Он будет твердо стоять на своем, держаться прямой линии, и черт с ним, с Лантано. Черт с ней, с абстрактной справедливостью. Ради сохранения культурной целостности тем и другим вполне можно пожертвовать: стабильность общества гораздо, гораздо важней.

– Оборудование. Известно вам, где Тироль его держит? – спросил Бим.

Эллен Эккерс недоуменно пожала плечами:

– Какое еще оборудование?

– Станки, электроника… ведь эту штуку где-то сделали, – пояснил Бим, ткнув пальцем в сторону М.

– Не здесь. Не у Тироля.

– Ладно, – рассудительно кивнул Бим. До прибытия доктора, до приземления на крышу корабля экстренной медицинской помощи оставалось еще минут шесть. – Если не у Тироля, то где же?

– Сплав этот разработали на Беллатрикс, – отрывисто, с паузами после каждого слова заговорила Эллен. – Хранится он внутри корпуса, в особом резервуаре, и, выпущенный наружу наподобие пузыря, образует такую «кожуру»… внешнюю оболочку. Вот она, «кожура». Переносной телевизор. Втянув оболочку обратно, он превратится в М, готовую к действию.

– Кем она сделана? – терпеливо повторил Бим.

– Каким-то станкостроительным синдикатом на Беллатрикс… одной из дочерних компаний организации Тироля. А делают их для охраны. Для патрулирования границ крупных плантаций на дальних планетах, вроде сторожевых собак. Они там расхитителей ловят.

– То есть изначально натасканы не на единственного человека, – заметил Бим.

– Именно.

– Тогда где же готовили эту к убийству Хайми? Явно не на заводах станкостроительного синдиката, не так ли?

– Да, это проделали здесь.

Бим подхватил переносной телевизор и выпрямился во весь рост.

– Едем. Покажете, где ее перенастроили.

Эллен надолго умолкла. Наконец Бим ухватил ее за руку и поволок к двери. Хозяйка квартиры, негромко ахнув, в изумлении уставилась на него.

– Идемте, идемте, – проворчал Бим, вытолкнув ее в холл.

Зацепив переносным телевизором дверной косяк, он крепко прижал аппарат к груди, закрыл дверь и устремился следом за Эллен Эккерс.

Олум, неопрятный, запущенный городишко в двух часах лету от Большого Нью-Йорка, не представлял собой ничего особенного: несколько розничных магазинов, баров и дансингов плюс единственная автозаправка.

Эллен, облокотившись на поручень под иллюминатором, глядела наружу, на неоновые вывески.

– Здесь направо, – безучастно сказала она.

Корабль нес обоих над безлюдными улицами среди бесчисленных складов. У очередного перекрестка Эллен молча кивнула, и Бим посадил корабль на крышу ветхой дощатой постройки с засиженными мухами витринами.

За стеклом одной из витрин красовалась облезлая вывеска:

БРАТЬЯ ФУЛТОН

ЗАМКИ, СКОБЯНЫЕ ТОВАРЫ, СЛЕСАРНЫЕ РАБОТЫ

Вывеску окружало множество дверных ручек, замков, ключей, ножовок по металлу и механических будильников. В глубине магазинчика моргала, мерцала неверным желтым огнем лампа дежурного освещения.

– Сюда, – негромко сказала Эллен.

Покинув корабль, она кивнула в сторону шаткой дощатой лестницы и спустилась на улицу. Бим запихнул переносной телевизор под сиденье, запер дверцы и последовал за провожатой. Скрипучая лестница привела его на заднее крыльцо, уставленное мусорными баками, заваленное кипами заплесневелых, перетянутых крест-накрест бурым шпагатом газет. Открыв дверь, Эллен на ощупь двинулась внутрь.

За порогом оказалась тесная, пропахшая плесенью кладовая. Загроможденная связками труб, бухтами проволоки, кипами листовой стали, она казалась чем-то вроде свалки металлоотходов. Следуя за Эллен, Бим миновал кладовую, а после узенький коридор и подошел к двери в мастерскую. Эллен подняла руку, нащупывая над головой шнурок потолочной лампы. Щелчок – и в мастерской загорелся свет. Справа от двери стоял широкий, усыпанный металлическими опилками верстак с ручным точилом, тисками, лобзиком для выпиливания отверстий под замки и парой дощатых табуретов рядом. На полу вокруг табуретов безо всякого видимого порядка лежали части полуразобранных механизмов. В целом захламленная, пыльная мастерская казалась давно и безнадежно отставшей от времени. Довершал картину изношенный синий халат – рабочий халат слесаря, висевший на вбитом в стену гвозде.

– Вот, – с горечью пояснила Эллен. – Сюда Пол ее и возил. Эта мастерская тоже принадлежит организации Тироля… все здешние трущобы – часть его владений.

Бим подошел к верстаку.

– Для перенастройки Тиролю требовалась матрица волновых сигнатур мозга Хайми, – заметил он, перевернув вверх дном с полдюжины стеклянных банок.

Рассыпавшиеся шурупы и шайбы зазвенели об исцарапанную столешницу верстака.