Особое мнение

Не успевший сказать ни слова «астронавт» замертво рухнул на мостовую и растянулся во весь рост возле машины. Уилкс, выбравшись наружу, замер над телом убитого.

«Мерзость я сделал. Пошел против собственной совести, – подумал он. – Выстрелил только из страха. Однако… так велит долг, пусть даже противореча совести. Он прилетел к нам, прикинувшись человеком, одним из нас, стараясь остаться неузнанным. Потому мы и должны, обязаны исходить из того, что они строят против нас козни, что они – нелюди и никогда не приблизятся к нам ни на шаг. Ладно. Слава богу, все это кончилось…»

Однако в следующую же секунду он вспомнил, что делу еще далеко не конец.

Тот день, как и весь конец июля, выдался теплым, погожим, безоблачным.

С ревом коснувшись земли, корабль прочертил в пахоте глубокую борозду, разнес в щепки ограду, амбар и наконец замер, вонзившись носом в склон лощины.

Грохот и рев стихли.

С трудом встав на ноги, Паркхерст ухватился за предохранительный поручень, поморщился от боли в плече, ошеломленно покачал головой.

– Сели, – в благоговейном восторге выдохнул он. – Сели!

– Встать помогите, – прохрипел Стоун.

Бартон протянул капитану руку. Леон, приподняв голову, сел и утер кровь с загривка.

Рубка превратилась в подобие свалки: палубу сплошь устилали осколки разбитых приборов.

Векки, пошатываясь, подошел к массивному гермолюку и принялся раскручивать кремальеры запоров. Руки его заметно дрожали.

– Ну что ж, вот мы и дома, – подал голос Бартон.

– Просто не верится, – пробормотал Мерриуэзер, вместе с Векки навалившись на крышку люка. – Просто не верится… Старая добрая Земля!

– Эй, слушайте, – спустившись на землю, прокряхтел Леон. – Фотокамеру кто-нибудь прихватите!

– Да ну, глупости, – со смехом откликнулся Бартон.

– Точно, тащите камеру! – заорал Стоун.

– Вот именно, – поддержал его Мерриуэзер. – Запечатлим благополучное возвращение, как договаривались. Исторический кадр – глядишь, еще в учебники попадет!

Векки принялся рыться в россыпях обломков.

– Да она сломана, кажется, – сообщил он, показав всем треснувший аппарат.

– Может, хоть что-то да выйдет, – ответил, сопя от натуги, последовавший за Леоном Паркхерст. – Только как бы нам всем, вшестером сняться? Кто на затвор нажмет?

– А таймер с автоспуском на что? – напомнил ему Стоун. – Дайте сюда.

Завладев камерой, он повертел колесики настроек и нажал кнопку.

– Всем строиться!

Под тиканье таймера шестеро обросших дикими бородами, оборванных, грязных первопроходцев выстроились в ряд у борта разбившегося корабля. Окинув взглядами зелень полей, все на секунду притихли, замерли в благоговейном восторге, переглянулись и засияли от радости.

– Эге-гей, мы вернулись! – во все горло заорал Стоун. – Вернулись! Мы снова здесь!

Военные игры

Вынув из проволочной корзинки утреннюю порцию служебных писем, рослый, солидный чиновник Терранского бюро контроля качества импорта прошел в кабинет, уселся за стол, аккуратно разложил почту, привычно оснастил радужки глаз линзами, закурил и приготовился к чтению.

– Доброго утра, – тоненько, дробно зачастило первое письмо, стоило Уайзмену провести большим пальцем вдоль наклеенной на бланк ленты.

Он безмятежно устремил взгляд в распахнутое окно, выходившее на автомобильную стоянку.

– Слушайте, чем вы там заняты, а? Сколько можно резину тянуть? Мы ведь еще вон когда эту партию…

Сделав паузу, говорящий, глава службы сбыта крупной нью-йоркской сети универмагов, принялся рыться в записях.

– Да, мы ведь еще вон когда образцы этих игрушек с Ганимеда вам переслали! Вы хоть соображаете, что одобрение нам требуется не через год? Нам ведь в осенние планы закупок их включить нужно, чтобы выставить на продажу к Рождеству! – брюзжал управляющий службой сбыта. – В этом году ожидается новый взлет спроса на военные игры, так что речь об очень, очень крупных партиях!

Уайзмен провел большим пальцем вдоль ленты с подписью говорящего.

– Джо Хокк, «Все для детишек от Эппли» – сообщил механический голосок.

– А-а, – промычал Уайзмен себе под нос.

Отложив письмо, он выдернул из раздатчика чистый бланк и приготовился составить ответ, но призадумался.

– А, кстати, – вполголоса сказал он. – Действительно, что у нас там с образцами ганимедских игрушек?

Насколько ему помнилось, в испытательных лабораториях возились с ними уже довольно долго. По крайней мере, две недели.

Разумеется, с недавних пор любая продукция ганимедян удостаивалась особенно пристального внимания: вот уже год, как Луны, намного превысив потолок обычной экономической алчности, начали – согласно компетентным источникам из службы внешней разведки – подумывать о «горячей» войне с конкурирующими сторонами, главной из которой любой, не колеблясь ни секунды, назвал бы Триаду внутренних планет. Однако до сих пор ничего криминального от них не поступало. Качество их экспорта оставалось на высоте: ни тебе скрытых подвохов, ни ядовитой краски на погремушках из тех, что младенцы постоянно тянут в рот, ни капсул с бактериями.

И все же…