Особое мнение

– Конечно, – продолжил охранник, – на самом-то деле за это, пожалуй, Сараписа надо благодарить: это ведь он взял вас на должность. Мой шурин тоже к нему на работу устроился пять лет тому назад, когда никто на свете, кроме Сараписа, не увеличивал штаты. Вы небось слышали, как его порой честят: скряга, мол, живодер старый, профсоюзы к себе не пускал и так далее… но вспомните, скольким старикам он дал пенсии! Мой отец на пенсию от Сараписа жил до самой смерти. А все те билли, что он через Конгресс пропихнул? Не надави на них Сарапис, черта с два бы они хоть один закон о помощи нуждающимся приняли!

Джонни вновь хмыкнул.

– Понятно, почему сегодня здесь столько народу, – подытожил охранник. – Я лично не удивлен. Вопрос только, кто теперь, когда его не стало, поможет маленькому человеку, нонколам вроде нас с вами?

На это у Джонни ответа не нашлось – ни для охранника, ни даже для себя самого.

* * *

Прежде всего закон обязывал владельца мортуария «Возлюбленные братья», Герберта Шенхайта фон Фогельзанга, связаться с личным адвокатом покойного мистера Сараписа, всем известным мистером Клодом Сен-Сиром. Лицу, ответственному за техническое обеспечение дела, ему требовалось выяснить, каким образом распределен во времени срок полужизни усопшего.

В общем и целом, вопрос был простым, рутинным, однако загвоздка возникла в самом начале: связаться с мистером Сен-Сиром, доверенным душеприказчиком мистера Сараписа, не удалось.

«Тьфу, пропасть! – подумал Шенхайт фон Фогельзанг, вновь не дождавшись ничего, кроме долгих гудков, и вешая трубку. – Где же такое видано, ведь речь о столь важной особе! Должно быть, что-то неладно».

Звонил он прямо из «закромов» – из подземных хранилищ, где в постоянном холоде криопакетов покоились полуживые. У его стола стоял в ожидании заметно встревоженный посетитель, на вид – священник, с корешком от квитанции в руке. Очевидно, явился он с тем, чтобы на время забрать усопшего родственника. Действительно, День воскресения, всенародный праздник в честь полуживых, на носу, и скоро желающие навестить родных хлынут в мортуарий рекой…

– Слушаю вас, сэр, – с любезной улыбкой заговорил Герб. – Займусь вами лично. Давайте сюда корешок.

– Я к пожилой леди. К бабушке, – пояснил клиент. – Около восьмидесяти, крохотная, в морщинах. Только мне хотелось бы не просто побеседовать с ней, а ненадолго забрать ее.

– Минутку, – ответил Герб и направился в глубину закромов, на поиски номера 3054039-B.

Отыскав требуемую особу, он внимательно изучил акт хранения, приложенный к саркофагу. От срока полужизни осталось всего-навсего пятнадцать суток. Привычно воткнув в гнездо на стеклянном боку саркофага разъем усилителя, Герб покрутил ручку настройки, нащупал нужную частоту и прислушался. Ну-с, что у нас с активностью мозга?

– …а после, – негромко донеслось из динамика, – Тилли растянула лодыжку, и мы уж думали, хромать ей теперь до самой смерти: она ведь, глупенькая, решила сразу же на ноги встать…

Вполне удовлетворенный, Герб отключил усилитель и отыскал взглядом одного из профсоюзных рабочих, дабы тот, во исполнение возложенных на него обязанностей, вывез номер 3054039-B на эстакаду, где клиент сможет погрузить родственницу в вертолет или автомобиль.

– Вы ведь ее проверили? – уточнил клиент, расплачиваясь согласно тарифу.

– Лично, – с улыбкой успокоил его Герб. – Функционирует безукоризненно. С наступающим Днем воскресения, мистер Форд!

– Благодарю вас, – откликнулся клиент и направился к погрузочной эстакаде.

«Умру, – подумал Герб, – завещаю, пожалуй, наследникам возвращать меня к жизни ровно на сутки раз в сотню лет. И таким образом полюбуюсь судьбой всего человечества».

Вот только его содержание в течение всего этого времени обойдется наследникам недешево, и, несомненно, вскоре они, взбунтовавшись, велят отключить тело от криопакета и – упаси, Господи – похоронить.

– Похороны… какое варварство! – пробормотал Герб вслух. – Рудименты примитивных зачатков культуры!

– Уж это точно, сэр, – поддержала его секретарша, мисс Бизмен, оторвав взгляд от пишущей машинки.

В торжественной тишине закромов, стоя поодаль один от другого в разделявших саркофаги проходах, общались с полуживыми родственниками еще шесть посетителей. Верные родственным чувствам, регулярно являющиеся воздать должное усопшим… какое идиллическое, умиротворяющее зрелище! Передавая приветы, рассказывая о новостях внешнего мира, наследники развеивали мрачные настроения полуживых в периоды пробуждения и… и несли, несли ему, Гербу Шенхайту фон Фогельзангу, деньги. Дела в мортуарии шли превосходно.

– Кажется, папа чуточку сдал, – сообщил, подойдя к Гербу, некий молодой человек. – Взгляните, пожалуйста, проверьте, если у вас найдется минутка времени. Я был бы вам крайне признателен.

– Разумеется. Идемте, – ответил Герб, последовав за клиентом к саркофагу его усопшего родственника.

Согласно акту хранения, от срока полужизни осталась всего-навсего пара дней – этим и объяснялось угасание мозговой деятельности, однако…