Особое мнение

Уолш, понуро склонив голову, направился к двери.

– Спасибо. Я над этим подумаю.

– Подумай, Дон, подумай. Не ради окружающего мира. Ради себя.

На пороге Уолш задержался, оглянулся, собираясь сказать еще кое-что, однако робот уже отключился, вновь погрузился во мрак и безмолвие, опершись локтями о стол. Тут меркнущий свет потолочных ламп выхватил из сгущавшейся темноты кое-что новенькое: прежде Уолш этой штуковины не замечал. С силового кабеля, уходившего в пупок робота, примотанный проволокой, свисал белый пластиковый ярлычок, и, прежде чем свет угас, Уолш успел прочесть отпечатанные на пластике строки:

СОБСТВЕННОСТЬ ФЕДЕРАЛЬНОГО СОВЕТА

ТОЛЬКО ДЛЯ ОБЩЕСТВЕННОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ

Подобно всем прочим удобствам многоквартирного жилого блока, робот-психоаналитик принадлежал властям, ведомствам, управляющим обществом. Креатуре государства, по сути – чиновнику-бюрократу, обладателю кабинета и должности, ему вменялось в обязанность стричь всех под одну гребенку, примирять недовольных вроде Дона Уолша с миром, каков он есть…

Однако, если не слушать и общеблочного психоаналитика, кого еще слушать? Куда податься?

Судьбоносные выборы состоялись три дня спустя. Кричаще-броский заголовок на первой полосе не сообщил ничего нового: в конторе о новостях судачили весь день напролет. Сунув газету в карман пальто, Уолш развернул ее только дома, в гостиной.

СОКРУШИТЕЛЬНАЯ ПОБЕДА ПУРИСТОВ ПОПРАВКА ХОРНИ – ДЕЛО РЕШЕННОЕ

Он устало откинулся на спинку кресла. Бетти суетилась в кухне, готовя ужин. Крохотную квартирку переполнял ласкающий слух звон тарелок и ароматы пищи.

– Пуристы победили, – заговорил Уолш, как только Бетти вошла в комнату с охапкой чашек и столового серебра. – Все кончено.

– То-то Джимми обрадуется… Интересно, а Карл успеет домой к ужину? – рассеянно отозвалась Бетти и подняла взгляд к потолку, подсчитывая что-то в уме. – Пожалуй, надо бы сбегать вниз: вдруг кофе не хватит?

– Ты что, не понимаешь?! – возмутился Уолш. – Не понимаешь, что произошло? Теперь у пуристов вся власть!

– Еще как понимаю, – огрызнулась Бетти, – и нечего так орать. Ты эту петицию подписал? Петицию Бьютта, которую натуралисты совали под нос каждому встречному?

– Нет.

– Слава богу. Хотя я так и думала: ты ведь никогда ничего подобного не подписываешь, – проворчала жена, остановившись на пороге кухни. – Надеюсь, Карлу хватит здравого смысла взяться за ум. Мне, если честно, давно надоело смотреть, как он каждый вечер после ужина наливается пивом… да еще воняет, как свинья в летний день.

Входная дверь распахнулась, и в квартирку, раскрасневшийся, злой хуже черта, ворвался Карл.

– Бетти, мне ужин не накрывай! Я – на экстренное заседание! – сообщил он и полоснул взглядом Уолша. – Ну что? Доволен? А вот не побрезговал бы впрячься в общее дело – глядишь, все обернулось бы по-другому!

– И скоро ли они примут эту Поправку? – поинтересовался Уолш.

Карл, разразившись нервным, неестественно громким хохотом, схватил с рабочего стола охапку бумаг и поспешно запихал документы в прорезь утилизатора мусора.

– Уже приняли! Хорошо, что у нас в штаб-квартире пуристов свои люди есть. Поправку свою они пропихнули сразу же, первым делом, как только новых членов совета привели к присяге. Врасплох нас хотели застать… но не вышло! – злорадно осклабившись, добавил он.

Входная дверь с громким стуком захлопнулась, и вскоре частые, торопливые шаги Карла стихли в дальнем конце коридора.

– В жизни его таким шустрым не видела, – озадаченно заметила Бетти.

Вслушиваясь в удаляющийся тяжеловесный топот шурина, Дон Уолш оцепенел от ужаса. Выбежав из жилого блока, Карл проворно забрался в кабину наземного автомобиля, завел мотор и на полном ходу помчал в темноту.

– Испуган, – пояснил Уолш. – Как ни крути, опасность ему угрожает нешуточная.

– По-моему, он в состоянии о себе позаботиться. Вон здоровенный какой.

Уолш трясущимися руками поднес к сигарете огонь.

– Нет, знаешь ли, даже твой брат не настолько здоров. До сих пор не могу поверить, что все это всерьез. Одним махом, одной поправкой к законодательству принудить всех вокруг плясать под свою дудку… А впрочем, к этому все шло уже многие годы – и вот он, последний шаг долгого пути.

– По мне, так скорее бы все это кончилось, – с тоской вздохнула Бетти. – Ведь не всегда же жизнь была вот такой! Повсюду только и разговоров что о политике! Помнится, когда я была маленькой, вокруг нее столько шуму не поднимали.

– В те времена это не считалось политикой. Вначале промышленники просто вдалбливали людям в головы: покупай, потребляй, покупай, потребляй, особенно сосредоточиваясь на волосах, зубах, запахе пота… а потом жители больших городов выстроили вокруг этой чуши целую идеологию.

Накрыв стол, Бетти принесла с кухни готовые блюда.

– То есть пуристское движение было начато… сознательно?