Особые условия

Иногда, правда, писали специалисты, ставя под сомнение и задор автора, и его подготовленность. На такие письма Ливнев отвечал вежливо, обстоятельно, преследуя единственную цель - отбить у читателя желание написать еще одно письмо. В долгие переписки он старался не ввязываться.

Еще в самолете, из разговоров, Ливнев понял, что настроены все серьезно, что работа будет обстоятельной, кропотливой. Решив, что материал о производственных делах соберет Комиссия, он занялся более простым делом.

Потолковав с продавщицей и рассказав ей два потрепанных анекдота, Ливнев попутно узнал, сколько ящиков спиртного выпивают на стройке за день, сфотографировал остатки наглядной агитации, чудом сохранившейся коегде после Тайфуна, заглянул в пустую читальню, выпил с ребятами в общежитии и заодно поинтересовался, собираются ли они уезжать, когда уехали их друзья, спросил о заработках, а заработки последнее время были невелики, спросил о настроении, а настроение тоже оказалось неважным. После разговора с главным механиком Жмакиньш он сделал вывод, что работать здесь можно только на уровне героизма, что уже само по себе давало право на жесткое выступление.

Выйдя из полузанесенного и потому непродуваемого общежития, Ливнев неожиданно столкнулся с Панюшкиным - тот шел, привычно подняв плечи и спрятав руки в карманы куртки.

- Николай Петрович! Добрый день! Ну, знаете, поймать вас совершенно невозможно!

- А зачем меня ловить? Я не беглый... Пока.

Ливнев расхохотался. Он умел смеяться доброжелательно, располагающе, чтоб собеседник понимал-его шутка оценена по достоинству, а человеку, умеющему так смеяться, можно доверять как самому себе.

- Николай Петрович! Конечно, вам не до нашего брата-журналиста, тем более областного пошиба. Знаю, что вам привычнее иметь дело с центральной прессой, Всесоюзным радио, но возьму на себя смелость...

- Не прибедняйтесь, Ливнев, - перебил его Панюшкин. - Вы не можете не знать и того, что выступление областной газеты сейчас для меня важнее центральной.

Те далеко. Что у вас?

Панюшкин, не замедляя шага, шел, словно отгородившись от Ливнева поднятым воротником.

- Предлагаю провести маленькую летучую прессконференцию. Как говорится, у трапа самолета, а? Годится? Попробуем? - Ливнев говорил короткими фразами, пытаясь расшевелить Панюшкина, зажечь его азартом спора, рассчитывая, что тот не удержится и ввяжется в эту короткую, бескровную схватку. - Решайтесь, Николай Петрович! Я задам всего несколько вопросов! Не захотите-не отвечайте. Пока дойдем до конторы, пресс-конференция кончится. Ни одной минуты рабочего времени я у вас не отниму. Договорились? По рукам? Ну? Вперед!

- По рукам! - Панюшкин догадывался, что Ливнев подготовил вопросы, знал, что ответы он истолкует, как заблагорассудится, но ему вдруг захотелось схватиться с этим корреспондентом, не для того, чтобы победить, вряд ли это было возможно, скорее, чтобы еще раз убедиться в своей правоте.

-Итак! -Ливнев хлопнул в ладоши, словно начиная отчаянный номер на арене. - Никаких блокнотов и записей. Никаких следов и последствий. Без свидетелей, соучастников и пострадавших. Начинаем. Вопрос первый!

Считаете ли вы, Николай Петрович, что вами сделано все возможное, чтобы сдать трубопровод в срок?

- Да. В пределах своего характера, своих способностей и знаний я сделал все возможное.

- Уточняю! - Ливнев снова хлопнул в ладоши. - Можно ли понимать ваш ответ, как признание того, что другой человек на вашем месте смог бы добиться большего?

- Разумеется, вы бы на моем месте добились большего. Правда, как бы вам это удалось, я не знаю. Знания мои, как видите, ограничены.

- Отлично! Принимается! Вопрос второй, - Ливнев раскраснелся, ноздри его мощного, выступающего вперед носа вздрагивали. Он почувствовал состояние Панюшкина, понял, что тот сейчас ответит на любой его вопрос, ответит откровенно и вовсе не потому, что очень уж уважает его, Ливнева. Считаете ли вы осенний Тайфун единственным виновником срыва строительства?

- Нет. Все валить на Тайфун у меня нет оснований.

Сроки были бы сорваны в любом случае. В этом можно убедиться по отчетам, которые мы посылали до Тайфуна.

Опоздание составляло три месяца. Вот мы и сдали бы трубопровод на три месяца позже положенного срока.

- Уточняю! - Ливнев, не в силах сдержаться, обогнал Панюшкина и забежал с другой стороны. - Какие новые сроки вы могли бы назвать?

- Если Пролив замерзнет, все закончим к весне.

- А если нет?

- Долго отвечать. Уклоняюсь от ответа. Давайте следующий.

- Кому из подчиненных вы доверили бы свое место?

- Званцеву.

- Вы ему полностью доверяете?

- Да. Как специалисту.

- А как человеку?

- Этот вопрос задаст мне он, если найдет нужным.

- Считаете ли вы, что будет справедливо снять вас с занимаемой должности?

- Нет.

- Вы не хотите ответить - почему?