Осознание. Медитации, притчи, озарения

Так почему вы тревожитесь? Могут ли все ваши тревоги добавить хоть одно мгновение к вашей жизни? Зачем беспокоиться о завтрашнем дне? Есть ли жизнь после смерти? Выживу ли я после смерти? Какое вам дело до завтрашнего дня? Займитесь днем сегодняшним. Кто-то сказал: «Жизнь – это то, что происходит с нами, пока мы строим планы». Живите в настоящем. Вы начнете замечать, как все чаще сосредоточиваетесь на текущем моменте по мере вашего пробуждения. Вы почувствуете, как наслаждаетесь каждой прожитой секундой. Еще один хороший признак – когда вы слушаете симфонию и у вас не возникнет желания остановить ее на понравившемся моменте.

❦

Привязанность к воспоминаниям

Теперь я хотел бы обратиться к другой теме. Она тесно связана со всем тем, что я говорил до этого, и с моим предложением осознать все то лишнее, что мы добавляем к реальности. Давайте двигаться постепенно.

Несколько дней назад один иезуит делился со мной воспоминаниями, как когда-то он обратился с речью к жителям Нью-Йорка. В то время произошла череда преступлений, в которых были замешаны пуэрториканцы, и коренные жители относились к ним с большим предубеждением. Что только о них не рассказывали! И вот мой приятель сказал своим слушателям: «Позвольте мне прочесть вам, что жители Нью-Йорка в разное время говорили о разных иммигрантах». И он прочел им вслух разные высказывания, которые касались и ирландцев, и немцев, и представителей всех миграционных волн, которые захлестывали Нью-Йорк на протяжении многих лет. Мне кажется, мой приятель сказал очень мудрую вещь, когда заключил: «Все эти люди не привозили с собой преступность; они стали преступниками, столкнувшись с определенными условиями уже здесь, в Америке. Нам необходимо их понять. Если хотите исцелить ситуацию, предубеждение не поможет. Нужно понимание, а не осуждение». Те же принципы применимы, когда речь идет о внутренних переменах. Перемены случаются не тогда, когда вы себя осуждаете и обзываете нехорошими словами, а когда вы понимаете себя. Поэтому, пожалуйста, не надо обзывать себя безнадежным старым грешником. Просто не надо так делать.

Чтобы обрести осознанность, нужно видеть, а вы ничего не сможете увидеть, пока предвзято относитесь к себе и окружающим. На кого бы или на что бы мы ни посмотрели, мы уже испытываем предубеждение. Тут, знаете ли, у кого угодно руки опустятся.

Представьте, что я встречаю старого друга, с которым давно не виделся. «Привет, Том, как здорово тебя видеть», – говорю я и крепко обнимаю его. Кого я обнимаю, Тома или свои воспоминания о нем? Живого человека или труп? Я по умолчанию сделал вывод, что он остался тем классным парнем, каким я его считал. Я предположил, что он по-прежнему вписывается в мои представления о нем, соответствует моим воспоминаниям и ассоциациям с ним. Поэтому я его крепко обнимаю. Через пять минут выясняется, что Том очень изменился, и он перестает быть мне интересен. Я обнял не того человека.

Вот вам еще один очень яркий пример. Христианская монахиня, живущая в Индии, уезжает на ретрит. Члены ее общины говорят друг другу: «Да-да, мы знаем, такая уж у нее манера; она вечно катается по семинарам и ретритам; только вряд ли ей это поможет, ее ничто никогда не изменит». Но так уж получается, что именно на этом семинаре, или терапевтической группе, или ретрите, не важно, – монахиня меняется. Она меняется, и в группе все сразу это замечают. Все начинают говорить: «Ух ты, а тебя действительно посетило озарение, правда?» Так оно и есть, и это заметно по ее поведению, по ее внешности, заметно по глазам и языку тела. Когда в человеке случаются внутренние перемены, это всегда заметно. Язык тела, лицо, выражение глаз – все меняется. И вот наша монахиня возвращается в свою общину, но, поскольку у членов общины уже составлено предвзятое мнение о ней, они продолжают воспринимать ее через это предубеждение. Они единственные, кто не способен увидеть очевидные перемены, произошедшие с монахиней. Они говорят: «Ну да, она немного воспряла духом, но погодите, пройдет немного времени и все вернется на круги своя, опять начнутся эти ее депрессии». Проходит несколько недель, и монахиня действительно снова погружается в депрессию. Такова ее реакция на восприятие окружающих. А люди вокруг: «Вот видите, мы же говорили. Она безнадежна». Трагедия в том, что человек-то переменился, по-настоящему переменился. А окружающие этого не увидели. Восприятие окружающих может иметь воистину плачевные последствия во всем, что касается любви и взаимоотношений.