Остаюсь с тобой

Из передней во внутренние комнаты вели еще двое дверей. Алла Петровна не знала, в какую ей податься. Постояв в ожидании, открыла те двери, что были ближе. Увидела небольшую комнатку с узким и давно не мытым окном без занавески. У стены — низкая кушетка с облезлой овчиной на ней. У кушетки алюминиевая мисочка с водой. Из комнатки зловонно пахло псиной. Алла Петровна поспешно закрыла дверь, поморщилась. Неприятный запах будто прилип к носу. Потом открыла вторую дверь. Через узкую щелку увидела цветной телевизор. Передавали концерт. Женщина во всем красном путалась в золотистых лентах, которые свисали откуда-то сверху, и что-то нашептывала про старинные часы.

Алла Петровна вошла в комнату. На диване лежал Игорь Калинов и читал какую-то толстую книгу в красной обложке.

— Игорь! — окликнула учительница.

Не услышал.

Алла Петровна подошла к нему, тронула за локоть. Игорь какое-то время бессмысленно смотрел на учительницу, не понимая, каким образом она оказалась около него.

— Не узнаешь? — засмеялась Алла Петровна.

Игорь подхватился, сел, пригладил рукой взлохмаченные волосы, шмыгнул носом.

— Садитесь, Алла Петровна… — Хлопчик пододвинул к дивану стул, подождал, пока учительница сядет, сел снова на диван.

— Уроки учил? — спросила Алла Петровна.

— Еще нет. Зачитался.

— Выключил бы хоть телевизор. Как ты читаешь при нем?

— Нельзя.

— Не выключается?

— Выключается, — посмотрел на учительницу исподлобья. — Отец с соседом купили телевизоры. Замочили, потом заспорили, кто выбрал лучший. Побились об заклад. Договорились не выключать, чтобы посмотреть, чей раньше испортится. Выключают, когда кончаются передачи. А утром снова включают. Послушайте, у соседа тоже говорит. — Он чуть приглушил свой телевизор. Та же музыка послышалась через стену.

— А как же уроки?

— Под музыку, — усмехнулся Игорь. — Привык. Правда. Да оно и неплохо. Не пропустишь передачу.

— А нет ли у вас комнаты, где можно было бы учить не под музыку?

— У нас еще две комнаты. Спальня. — И Игорь показал на двери, которые Алла Петровна сначала не заметила. На дверях висел беленький квадратный замочек. — Там папа с мамой спят… Через открытые двери смотрят телевизор. И книги наши там. Отец вешает замок, чтобы их никто не брал без него.

— А кто может взять? — удивилась Алла Петровна.

— Я.

— Тебе не дает?

— Дает. Заставляет читать. Вот сказал прочитать Дюма.

— Уроки здесь учишь? — Алла Петровна заметила за диваном небольшой столик, на котором лежал портфель, и кивнула на него.

— Здесь. И сплю здесь. На этом диване.

— А телевизор?

— Я же говорю — привык. Смотрю, пока не усну. Бывает, и отец уснет. Тогда до утра мигает.

— Та-ак… — Теперь Алла Петровна поняла, почему так невнимателен на уроках ее ученик. В голове не уроки, а телепередачи вперемешку с каким-нибудь Дюма. Да и разве под эту музыку отдохнешь… — Я хотела с твоими родителями поговорить. Почему они не пришли на собрание?

— Не могли. У них на работе было собрание.

— Сегодня они тоже на работе?

— Дома. Пошли гулять с Марго.

— С Марго?

— С собакой. Они с ней гуляют каждый день.

— Я никого не встретила с собакой.

— Они здесь не гуляют. Здесь, говорят, глухо, нет людей. Марго может и одичать. Похвалить ее некому. Они ездят в центр города. А то в парк, на набережную. Но в парк ходят летом. Теперь — в городе.

— А когда ты гуляешь на улице?

— Когда захочу. Сегодня не хотелось. Читал.

— Жаль, что родителей не застала…

— Они скоро вернутся, Алла Петровна. Они Марго всегда кормят в шесть. Потом смотрят кино. Так что вот-вот придут. Сейчас почти шесть, — он показал на часы, висевшие над столом.

Стукнули двери. Сначала где-то в коридоре, а потом и в передней. Послышался молодой женский смех. В комнату заскочил высокий остромордый пес с длинной огненно-рыжей обвислой шерстью на боках. Зашлепал широкими, точно растоптанными, лапами по полу. Обнюхал Аллу Петровну, ткнулся мордой в живот Игорю.

— Марш! — шлепнул тот пса по шее.

Марго пискнула и выбежала из комнаты.

— Игорь! — сразу же послышался строгий мужской голос. — Сколько раз тебе говорить, не обижай Маргончика.

— Кто это к нам пришел? — запела радостно женщина, появляясь в дверях. На ней был широкий коричневый плащ с капюшоном. На голове — высокая прическа. Шея обвязана цветистой косынкой. — Добрый вечер! Ой как хорошо, что вы заглянули! Мы с Петей только что говорили о вас. Вчера не смогли прийти на собрание, так сейчас ходим и думаем, как встретиться с вами… Пропела и исчезла, точно ее и не было.

Заглянул хозяин. Он был в кожаном пальто и такой же кожаной фуражке с узеньким козырьком. Поздоровался, раскланялся и тоже исчез. И вот они уже оба, раздевшись, вошли в комнату. Хозяин сел на диван рядом с сыном, а женщина, постукивая высокими каблуками, засуетилась, убирая с обеденного стола, стоявшего у окна рядом с телевизором, хрустальную вазу с привядшими астрами, застилая его белой шуршащей скатертью.

— Сейчас вот посидим, чайку попьем, поговорим. Петя, ты пошел бы, включил самоварчик.

— Ой, ничего не надо! — взмолилась Алла Петровна.

— Нет, нет, — запротестовала хозяйка. — Петя, я прошу тебя, включи самоварчик.