Остаюсь с тобой

Присмотрелся. Из-за столика в самом углу поднялся и, цепляясь ногами за стулья, направился к нему высокий широкоплечий Хвостиков, верховой с триста пятой, сменный Алесича.

— Иван Андреевич! Иван Андреевич! — Растопырив сильные руки, обнял его до хруста в плечах, ткнулся носом куда-то в шею. — Пошли, дорогой, побудь с нами. Сколько вместе вкалывали, а ни разу не посидели за одним столом. Пошли! У нас праздник. Нефть! Получили нефть! И где? Где и не ждали. Ниже, чем по проекту. Знаешь сколько ее там? Море!

Еще кто-то помогал Хвостикову уговаривать Алесича, кто-то уже тащил для него стул.

— Я, ребята, того, я не могу, — попробовал отказаться Алесич.

— Ну хоть посиди с нами. Событие же! — Хвостиков налил ему в стакан водки. — Ну, дорогой… Я скажу, ты очень хороший человек. Жалко только, что бросил нас. Это же ты меня заменил. Помнишь? Я прошусь у мастера, пусти к старухе, а он — некем заменить. А тут ты.

— Поздравляю с победой, но… — пожал плечами Алесич.

— Никаких но, — возвысил голос Хвостиков. — Столько работали вместе и… ни разу не посидели, как люди. Может, больше и не встретимся. Слушай, а почему ты уволился?

— Что ты пристал? — прервал Хвостикова другой буровик, фамилии которого Алесич не знал. — Дай человеку выпить.

— Андреевич, тормозишь компанию, — кричали кругом чуть не хором.

Алесич видел, что его не поймут, если он откажется, станут и слушать. Может, лучше выпить да поскорее исчезнуть, чтобы не хватить лишку? От полстакана ничего с ним не сделается… Чокнулся, выпил. Не прошло и часа, как он уже забыл о том, зачем приехал в Зуев, сидел, пил, сколько наливали, вместе со всеми горланил песни. Временами откуда-то издалека наплывала тревога, но он тут же отгонял ее, как отгоняют случайно залетевшую муху.

Из кафе вышли все вместе. Еще постояли немного, поговорили, а потом разошлись. Никто не поинтересовался, куда Алесич идет, есть ли ему куда идти. Он остался на тротуаре. Стоял, поглядывая по сторонам, не понимая, каким образом очутился здесь, не зная, что делать дальше. Увидев через улицу на автобусной остановке группку людей, направился туда. Вот он сейчас сядет и поедет. Куда поедет — не знал. Знал только, что поедет.

Подошел автобус. Люди начали толпиться у дверей. Алесич побежал. Конечно, на этот он не успеет, куда там, хоть и старается изо всех сил. И вдруг увидел Катю. Она стояла на подножке, возвышаясь над всеми, оглянулась, увидела его, рванулась назад, но ее впихнули в автобус, и тот тронулся, дыша едкой гарью. Размахивая руками, Алесич побежал следом. Увидев «Волгу», которая шла навстречу, бросился наперерез. Машина сильно тормознула, ее занесло на тротуар.

— Выручай, браток, — подбежал Алесич к водителю. — Выручай, дорогой…

— Сначала иди проспись, — зло гаркнул тот.

— Гражданин! — вдруг кто-то взял Алесича за плечо.

Он оглянулся. Рядом стоял милиционер.

— Пусть поподметает улицы, тогда, может, перестанет бросаться под колеса, — возмутился кто-то из прохожих.

— Товарищ сержант, да я… — начал проситься Алесич. — Мне срочно надо догнать автобус. Понимаешь?

— Пройдемте в отделение, там разберемся, — довольно приветливо пригласил Алесича милиционер.

13

Скачков проснулся. Сколько было времени, он не знал. Жена еще спала. Прислушался, не хлопает ли кто дверьми в доме, не топает ли по лестнице, спеша на работу. Было тихо. Скачков нащупал под подушкой свои часы, тихо вышел в залу, включил свет, был шестой час.

— Чего тебе не спится? — проворчала Алла Петровна, когда Скачков вернулся в спальню.

— Ты же знаешь, после выпивки мне всегда под утро не спится.

— Зачем пить, если знаешь за собой такую слабинку?

— Бывают такие моменты, когда нельзя отказаться. — Он залез под теплое одеяло. — Еще с часик можно подремать… — Закрыл глаза, успокоился. Наверное, и вправду надеялся уснуть.

— Вчера дочка звонила, — зевнула Алла Петровна.

— И что?

— Взяли садовый участок. На работе давали. Хотят домик строить. Спрашивала, нельзя ли здесь в каком-нибудь лесничестве заказать сруб. Хотят ставить бревенчатую дачу.

— Зачем им дача?

— Я тоже спрашивала об этом. Жизнь такая, говорят. Теперь, мол, все строятся.

— Кто его знает, может, и правда жизнь такая. Только мы в молодые годы о другом думали. Шире жили или что, не знаю. Дачи и в голову нам не лезли.

— Тогда города не были так загазованы, как сейчас, — сказала Алла Петровна и умолкла.

Кажется, задремала. Пусть поспит. Наверное, вчера, как всегда, засиделась допоздна. Проверяла тетради. Правда, когда Скачков пришел домой, она спала. Но он же вернулся после двух ночи. Пока встретил комиссию, пока отвез да устроил в гостинице, пока поужинали в ресторане…