Останови мое падение

Но Лора, похоже, была твердо намерена готовиться к худшему. – Если Эмма стала жертвой плавающего сна, то как часто она будет вписываться в обычный школьный распорядок? Чтобы как следует сосредоточиться, ей нужно быть на ногах уже к семи утра – но и не настолько рано, чтобы заснуть до пяти вечера. Получается, что ее пробуждение должно прийтись на трех-четырехчасовой интервал между 4 и 7 часами утра – восьмую часть суток. То есть пять недель из сорока она будет в норме, но во все остальные дни…

– Если до этого дойдет, я всегда смогу обучать ее на дому, – ответил Сэм. – Но прошло всего четыре дня! Может быть, она просто будет просыпаться все позже и позже, пока не вернется к нормальному графику – а после этого от радости ударит по тормозам, и на этом все закончится.

Глава 4

В первый день нового семестра Сэм чувствовал, что его разум остр, как бритва, а сам он прекрасно подготовлен к началу занятий. День начинался как нельзя лучше: он проснулся в пять и обнаружив, что Эмма все еще спит в своей кровати, провел следующий час до ее пробуждения за вычиткой учебного плана. Но каждый раз, когда он отворачивался от доски, чтобы оценить ясность своего изложения, его взгляд неизбежно приковывало к пустым стульям в переднем ряду, и Сэм начисто терял нить разговора.

Отсутствовала третья часть класса. Его внутренний циник так и порывался отнести это на счет подражателей-симулянтов, но такое объяснение было бы надуманным, ведь на занятия не пришли даже двое его самых прилежных учеников. Задавая вопрос, он по-прежнему рефлекторно готовился отклонять их ответы, чтобы дать высказаться остальным, и теперь молчаливая реакция класса попросту выбивала его из колеи. Никто не умер и даже не был болен в привычном смысле этого слова, но редеющий класс все же наводил на мысль о тяжелой утрате.

Учительская в обеденный перерыв уже не выглядела опустевшей, но все, кто попадались ему на глаза, казались встревоженными. Сэм примкнул к одной из деморализованных групп.

– Мы должны прилагать больше усилий, – сказал он. – Мы не решим проблему, если будет просто высылать ученикам бланки с заданиями, надеясь, что они почерпнут все остальное из ночных лекций на YouTube.

– То есть ты готов приходить на работу в три часа утра? – спросила Глория. – И если да, то кто будет замещать тебя во время обычных занятий?

– Общая статистика не меняется; в нашем районе на каждого ученика приходится то же самое количество учителей. Нам нужно провести реорганизацию и соотнести учеников с учителями по фазе их ритма. Лично меня плавающий сон не затронул, но я был бы безмерно рад жить в той же фазе, что и моя дочь. Если бы она могла ходить в школу, когда ей удобно, я в те же часы мог бы работать и заниматься с местными учениками, которые живут по такому же распорядку. Мои старые уроки пришлось бы объединить с занятиями в паре-тройке ближайших школ…

– Это не сработает, – перебил его Садик. – Организовать круглосуточную работу всех корпусов было бы непосильной задачей, и это не учитывая перевозку детей между тремя пригородами посреди ночи. Если ученики не могут посещать школу в обычные часы, мы, конечно, должны проявить гибкость, но вовсе не так. Использовать обучающие программы, видеолекции – все, что поможет им наверстать упущенное. Но заниматься этим им придется из дома.

Том посмотрел на них так, будто Сэм и Садик выжили из ума. – Какова бы ни была причина, проблема не будет длиться вечно. Через пару месяцев все вернется в норму.

– Думаешь, проблема исчерпает сама себя, как сезонный грипп? – удивился Сэм. – Ее распространение не похоже на инфекцию. И биология это только подтверждает – нет ни воспаления, ни антител.

Том прыснул со смеха. – Ну да, а что ты ожидал от болезни, которая на девяносто процентов объясняется медиавирусом?

– Девяносто процентов – это уже чересчур, – парировал Сэм. – И даже если ты думаешь, что многим детям просто не хочется ходить в школу, большинство взрослых такой симуляцией ничего не добьются; им не хватит ни оплаченного больничного, ни страховки от потери дохода, чтобы весь день валятся в постели – тем более, что вывести на чистую воду их сможет одна-единственная полисомнограмма.

Том продолжал стоять на своем. – Людям же как-то удается работать посменно. Если медсестра в состоянии заступить на ночное дежурство, то почему другие могут пользоваться отговорками, когда их услуги нужны на рабочем месте?

Сэм уже чувствовал нарастающий гнев. – Некоторым людям проще приспособиться к посменной работе, чем другим – но даже если им это удается, то только благодаря тому, что их циркадные ритмы реагируют на самые разные временные сигналы: они встают с постели, они двигаются, едят, ощущают яркий свет. Проблема «пловцов» в том, что все эти сигналы на них никак не влияют. Это то же самое, что слепота к солнечному свету – за исключением того, что распространяется она и на температуру, и на пищу, и на физическую активность, и на социальные взаимодействия, и даже на все существующие пилюли от джет-лага.