Останови мое падение

Новообретенная ясность мысли лишь усугубила беспокойство, которое Сэм ощущал во время занятий. Чтобы не полагаться на собственную память, гадая, с кем из учеников ему уже приходилось работать, Сэм запросил в администрации школы официальный список бывших «пловцов» – и их коллективные недостатки тут же перешли из разряда отрывочных наблюдений в ранг неоспоримой проблемы. Эти дети выделялись – и, возможно, даже сильнее, чем исстрадавшиеся без сна кофеиновые зомби,… а клинические испытания с всеми их сомнограммами и графиками температуры тела, благодаря которым новый задатчик ритма получил зеленый свет, пусть катятся к чертям – даже если лекарство заставило «пловцов» открыть глаза и встать на ноги, с его ученикам что-то явно было не так.

Когда он поделился своими наблюдениями с Лорой, та отнеслась к ним с изрядной долей скепсиса. – Даже если Эмма не единственная, кто разводит канитель, это еще не означает, что проблема выходит за рамки коллективной хандры.

– Серьезно? Ты думаешь, что мои семнадцатилетние ученики – у которых на кону стоит поступление в университет и будущая карьера – будут оказывать себе медвежью услугу из-за одного только желания провести ночь… даже не на безумных гулянках, а с учителем вроде меня, чтобы побеседовать о том же, о чем мы и так разговариваем днем?

Лора была непреклонна. – Не исключено, что кто-то из них просто не в духе, а кто-то никак не может привыкнуть к смене распорядка – новой школе, новому учителю. У тебя нет ни одного факта, который бы доказывал, что за их поведением стоит нечто большее.

Сэму и сейчас хотелось верить, что она права и скоро порядок в мире будет восстановлен – главное, чтобы люди не теряли решимости и не поддавались на манипуляции горстки неблагодарных «пловцов».

– Тебе стало лучше? – спросил он Эмму по пути домой.

Она не ответила. Сэм бросил на нее беглый взгляд; Эмма смотрела в пассажирское окно. – Ты меня слышишь?

– А разве мое мнение имеет значение? – спросила она.

Сэму стало обидно. – Ты думаешь, мне нет до тебя дела?

– Я думаю, что ты меня не слушаешь. Я уже говорила тебе о своих ощущениях, но от этого ничего не изменилось.

В ее голосе не было и намека на личный интерес; только леденящее своей настороженностью чувство разочарования. Сэм не верил, что Эмма могла им просто манипулировать, сочиняя небылицы из одного только инфантильного желания скинуть с себя оковы навязанного времени сна. – Расскажи мне еще раз. Расскажи, что ты чувствуешь, прямо сейчас.

Эмма ответила не сразу. – Я чувствую себя так, будто сейчас середина ночи, – ответила она. – Будто кто-то разбудил меня и вытащил из кровати, а все вокруг хотят, чтобы я занималась дневными делами, хотя для этого сейчас совсем не время. И даже будь у меня желание к ним присоединиться…, я просто не могу! Я не могу просто притвориться и им подыграть. У меня нет на это сил.

– Значит, ты чувствуешь себя усталой? – спросил Сэм. – Прямо сейчас? Как будто на часах полночь?

– Да, – согласилась она. – Усталой, но не сонной. И от этого только хуже. Даже если я лягу в кровать, то все равно не смогу уснуть. А еще я знаю, что когда мне по-настоящему хочется читать, болтать с друзьями или играть, солнце уже садится, свет гаснет, и я засыпаю еще до того, как успеваю закончить мысль, которая днем мне бы и в голову не пришла.

– Ясно. Думаю, теперь я все понял. – Бессонница, конечно, выбивала Сэма из колеи, но в итоге всегда отступала. Чувствовать себя запертым внутри тела, которое день за днем действовало на автомате, не в состоянии синхронизироваться с самим собой, было сродни пытке.

– Прости, что не стал тебя слушать, – сказал он.

Эмма устало пожала плечами. – И что теперь?

– Не знаю, – признался Сэм. – Но сдаваться я не собираюсь; мы обязательно все исправим. Просто позволь мне найти выход.

Перевод: Voyual

ЭСКАЛАТОР

Аннотация:

(The Slipway) – 2019 год.

Как легко не заметить человека, упавшего с неба. Особенно если павший — это вы сами.

«Эскалатор» Грега Игана наиболее доходчивое и понятное введение в понимание научной природы червоточин.

Глава 1

Брайан не мог заснуть; когда время стало близиться к полуночи, он тихо поднялся и оделся, не зажигая свет. Он как мог старался не потревожить Кэрол, хотя и знал, что если разбудит ее, она все равно сделает вид, что это не так.

Его бинокль лежал на столе в прихожей, ботинки стояли у двери. Надев их, он поморщился от боли в правом колене, затем тихонько прикрыл за собой дверь и вышел из дома.

Ночь сегодня выдалась просто идеальной – на небе не было видно ни Луны, ни облаков. На востоке только что взошел Скорпион, и Антарес, подобно Марсу, поблескивал в небе ярко-красным огоньком, где от горизонта до горизонта во всем своем великолепии раскинулась лента Млечного Пути.