Остановись, мгновенье…

– Это мое место. На трибуне я как рыба в воде, – отвечал Денис.

Начались выборы в Думу. Дениса выдвинули. И выбрали.

Денис оказался у власти, а это значит – у кормушки.

Денис – префект центрального округа. А это значит – деньги, недвижимость, квартира в Москве, дом на земле – коттедж. Это нарядное название появилось вместе с капитализмом, позаимствовали в Европе. У Кати и Дениса образовалась целая вилла, как в Голливуде. Подземный этаж – бассейн. Первый этаж – кухня, зал, зимний сад. Второй этаж – спальни. Третий этаж – спортивный зал. Это вам не убогая кухня ее детства, не голубая рубашка на свадьбу. И даже не квартира около Таврического сада. Пространство – вот где счастье. Стены – сплошное стекло. Времена года приглашаются прямо в дом.

К хорошему привыкаешь быстро. Катя привыкла к комфорту и к деньгам. Самое главное – их не замечать. Деньги – это средства, и все. Идешь по магазинам и покупаешь все, что тебе нравится, и столько, сколько хочешь. Деньги не считаешь. Что их считать? От счета больше не станет.

Катя обожала путешествия. Путешествия – это пятизвездочные отели, изысканная еда, впечатления, расширение кругозора.

В Испании ее разочаровало море: в середине лета двадцать четыре градуса – это мало. В довершение наступила на морского ежа, тоже не праздник. На территории отеля – кусок моста четвертого века до нашей эры. Ничего особенного, камни. Единственное, понимаешь, как давно существует человечество. И ты сама, как песчинка, оказалась в двадцатом веке уже нашей эры. И тебя тоже время смоет. Что же делать, такой порядок. Для тебя никто не сделает исключения. А когда-то Кате казалось, ничего не было до нее и не будет после. А оказывается, было, было и будет…

Обедали на свежем воздухе возле воды: то ли широкий ручей, то ли узкая речка. В ручье – утки. На тарелке – морепродукты. Счастье. Но через десять дней хочется домой. Почему? Непонятно. Наверное, потому, что все это не твое – и роскошь, и морепродукты. Все это временное, напрокат, как маска на карнавале. К тому же Катя скучала по своей работе. Праздность ее утомляла. Некоторые люди любят праздность. Им нравится ничего не делать. Катя знала таких. Не осуждала, но не понимала: а зачем тогда жить? Просто кушать и какать? И тогда к концу жизни ты съешь стадо коров и оставишь море фекалий. И это все. Жестокое знание.

Все вокруг хвалили Баден-Баден. Катя посетила этот термальный курорт. Из окон отеля был виден дом Полины Виардо. Довольно маленький, одноэтажный. Здесь подолгу жил Тургенев, влюбленный в Полину, и здесь же обитал муж Полины по фамилии Виардо. Как они все умещались? И почему муж соглашался на присутствие любовника и даже предоставлял материальную базу: питание, проживание плюс сексуальные услуги своей жены?

Катя подолгу смотрела на дом. Сколько тайн хранили эти стены…

Термальный бассейн находился в конце центральной улицы и был похож на советские бани. Каждому полагался шкафчик. Отводилось время: от и до.

Туда стекался весь город и погружал в бассейн свои тела со своими микробами и вирусами. Так что чаша бассейна казалась густой и мутной. Микробы там встречались, знакомились, справляли свадьбы и рожали новых свежих микробиков.

Самое яркое впечатление от Баден-Бадена – обед в маленьком кафе: телятина со спаржей. Спаржа – свежая, не замороженная и размороженная, а только что срезанная, под белым соусом. Незабываемо.

В меню напротив блюда значилось: телятина – триста пятьдесят граммов. И это было действительно триста пятьдесят граммов, ни на грамм меньше. И это действительно была молодая телятина, а не корова бальзаковского возраста. Германия – не Россия, где пытаются обмануть все и всегда.

В Баден-Бадене Катя прошлась по комиссионным, в которых продавалась старинная ювелирка. Купила кольцо с бриллиантом в четыре карата. Бриллиант стрелял синими огнями. Иметь такое кольцо на пальце – значит быть одетой. И уже не важно, что там на тебе еще: какое платье, какая сумка.

Денис ненавидел магазины. Он слонялся по музеям, по окрестностям, нанимал машину и гида. Для него главное – впечатления, которые он уносил в своей душе.

Катю в этих экскурсиях больше всего занимал гид. Как правило, это были женщины. Как правило, одинокие, с хорошим русским языком. Эмигранты из России. Хотели найти счастье вне родины, но не нашли.

Кате удалось посетить Вену. Все цветисто и напоказ, как в доме разбогатевшего жлоба.

Более всего ее поразил Венский лес, тот самый, который она видела в старом кино. На экране это было нечто сказочное, солнечное, со щелканьем соловья, красивой и счастливой актрисой, с любовью, буквально гимн жизни. А в реальности – серое небо, грязная дорога, обглоданные кусты по бокам. Может быть, дело во времени года. В кино – лето, тут – зима. А скорее всего, дело в возрасте Кати. Кино она смотрела двадцатилетней, а увидела воочию – в сорок.

Сорок – хороший возраст. Красота еще при тебе, и желания присутствуют. А когда к желаниям присовокупляются возможности, то получается салют жизни и гром победы.