Остановившиеся часы

— Так ты что думаешь, они вместе будут жить, что ли? — женщина хохотнула, обнажив мелкие, как у крысы, зубки. — Надька ей долю отдала и все, гуляй, девчонка…

— Все же адрес мне Надьки нужен, — резко проговорил Асташев, едва сдержавшись, чтобы не вспылить и не наговорить грубостей.

— Она на Алтынском живет…… Возле магазина где-то…… Асташев сбежал с крыльца и двинулся по дорожке к калитке.

— Оксанки там не-ет!.. — женский крик, похожий на вопль, достиг его ушей, когда закрывал калитку.

«Продали дом, продали…» — как пойманная в силки птица, эта мысль не давала ему покоя. Это не укладывалось в привычную логику, но что он мог поделать? Теперь-то становилось понятным поведение Оксаны в последние их встречи. Она знала об этом, но ничего не сказала ему.

Почему? Значит, напрасно он верил, что между ними возникло доверие. Напрасно……

К магазину на Алтынской подошел через полчаса. Покрутился вокруг, разглядывая выходивших из магазина людей. Знакомых лиц не было. Да и многих ли он смог бы сейчас узнать?

Коренастый мужичок, с тяжелыми, длинными, как у гориллы, руками, вышел с бутылкой пива, постоял неподалеку, отхлебывая пиво и оглядываясь по сторонам. Асташев решился. Подойдя к мужичку, весело ухмыльнулся:

— Хорошо пивко после вчерашнего?

— А то? — мужик внимательно глянул на него, но не признал и потому ждал продолжения.

— Тоже пойду возьму… Тебе взять, что ли, еще?

— Возьми, — кивнул мужик, не спускавший с него проницательного взгляда. Оно и понятно. Пока еще трезвый — чует подвох. Не мент ли, случаем, к нему подкатывает? На халяву здесь выпить любят, но и осторожничают тоже, много тут бывших зэков.

Асташев купил две «Балтики» и вернулся к мужику. Тот уже свою бутылку допил и курил дешевую сигаретку. — А чего, брат, я тебя что-то не знаю?.. — проговорил мужик, взяв из рук Асташева бутылку.

Асташев заметил, что у мужика сзади будто горб, сутулый сильно, а руки вблизи еще более тяжелые и сильные. Такими пальцами только гвозди гнуть.

— Я здешний… Только сейчас в другом месте живу……

— А… женился, должно,… — понимающе заключил сутулый. — А я вчера крепко поддал… Но сейчас полегче… Спасибо, брат, у меня только на одну бутылку было…

— А ты, случайно, Надьку не знаешь? — Асташев решил, что время подошло. — Ну та, у которой муж недавно утонул?

— Эт-ту, что ли?.. — сутулый поднял бутылку над головой и осушил одним махом. Поставил возле ног, затянулся. — А тебе она зачем? — спросил, выдыхая дымок.

— Она, говорят, дом продала и сейчас тут где-то, в этих домах.

— А тебе-то она зачем? — настойчиво повторил сутулый, глядя на него совсем не весело.

Асташев сообразил, что в чем-то дал промашку. Но в чем? — Мне не она нужна, а Оксанка, знаешь ее?

— А чего же? — мужик, похоже, оттаял. — Знаю, конечно. Ты к ней, значит?

— Вроде того… — не стал углубляться Асташев. Не хотелось ему много об этом распространяться, кому какое дело? Только бы адресок ее узнать.

— Она девка хорошая, — кивнул одобрительно сутулый. — Разве что…

— Что? — Асташев быстро глянул ему в глаза, надеясь уловить ускользавшую истину в мутном взгляде сутулого.

— Да я не про то, что ты подумал, — успокоил его проницательный горбач. — Насчет ее сомнений быть не может, понял? Я про другое… Надька ведь с ней жить не будет. Вряд ли Оксанку там найдем. Вот чего……

— Ну где-то она живет? — заволновался Асташев. — Надька ей не совсем чужая, мне бы только адрес.

— Пойдем, пойдем, чего там? — сутулый погладил небритый подбородок, кося глазами. — Однако вот что, брат, пустыми идти не очень-то…

— Об этом не беспокойся! — быстро проговорил Асташев. — Это я мигом. Водку взять, что ли?

— Пузырек, — успокаивающе произнес сутулый. — И закуси маленько.

— Поднимемся? — Асташев кивком показал на двери магазина.

— Обязательно…

* * *

Квартира, в которой теперь жила Надька, была на первом этаже дома, стоявшего в двух минутах ходьбы от магазина. По дороге он познакомился с сутулым. Звали того Алексеем. Родом он из южных районов города, а сюда прибился, разменяв квартиру после развода. Жил теперь на два хозяина, тут же, рядом, через пару домов.

Когда дверь им открыли, Асташев сразу угадал Севу, хмельного, как обычно, с неизменной полуулыбкой-полуухмылкой, за которой скрывалась то ли презрительная усмешка, то ли усталое равнодушие, то ли ненависть, разве поймешь?

— Леха, ты, что ли? — Сева зыркнул глазами на Асташева. — А кто это с тобой?

Хотя в коридоре было полутемно, но Асташев не мог поверить, что Сева не признал его, совсем память отшибло от водки?

— Да это наш человек. — Алексей, мягко отстраняя Севу, шагнул за порог, как давний друг дома, без долгих церемоний.

— А я его знаю, — нашелся Сева, решив, что прикидываться не стоит. — Он у Славки бывал… Верно, земляк?

— Верно, — сказал Асташев, нутром чувствуя, что его присутствие отчего-то очень не нравится Севе.

— Надька дома, что ли? — спросил Алексей, прислушиваясь к голосам, доносившимся откуда-то из дальних комнат.

— А кто ее спрашивает? — глубокий женский голос со знакомыми интонациями дошел до сознания Асташева раньше, чем он увидел Надьку.