Остановившиеся часы

— Пойдем, — я прошел на кухню и достал из шкафа початую бутылку водки. С самого утра я помнил о ней, колебался, налить или нет? Похмелье давало о себе знать, и просьба Бориса оказалась как нельзя кстати. Я плеснул водку по стопкам, знаком показал Борису на закуску. Он выпил, но закусывать не стал. Я же после выпитой стопки отломил кусочек хлеба, искоса глянув в окно. Женщина с раскрытым зонтом шла по тротуару, но дождя в этот момент не было. Женщина с зонтом словно вплывала в эту реальность из другого мира, где шел дождь, потоки воды заливали тротуары и люди, сметаемые стихией, были похожи на маленьких гномиков, барахтающихся в глубоких лужах… Картинка настолько увлекла меня, что я на несколько мгновений забыл о Борисе. Но он сам напомнил о себе хрипловатым баритоном:

— Не знаю, как тебе сказать…

— Ну, сильно не задумывайся… — пришел я на помощь. — Мы люди простые…

— У Лены есть любовник.

Это было как раз то, чего я не ожидал. Фраза, бьющая прямо в десятку. Какое-то время я переваривал эту новость.

— Откуда тебе это известно?

— Известно, известно. Это факт. Можешь не сомневаться.

Некоторое время мы молчали, обдумывая ситуацию. Теперь все открывалось мне как бы с другой стороны, и я вспоминал лицо Лены, ее жесты, фразы, поведение наедине со мной, пытаясь угадать фальшь, скрытый подтекст, управляющий всеми ее поступками после смерти Кости.

— Значит, ты полагаешь, это мотив? — спросил я, искоса взглянув на него. Борис, надо заметить, отчего-то выглядел неважно. Обычно тщательно выбритый, одетый с иголочки, был похож на делового человека с Уолл-стрит. Сейчас же… Легкая щетина, помятый воротничок дорогой рубашки, взгляд невыразительный, пустой, как у старого алкоголика. Конечно, он тоже выпил вчера, как и я, но… прежде никакое похмелье не могло бросить тень на его облик с утра. Я всегда думал, что он знает некое чудодейственное средство от похмелья или же, просто-напросто, его печень легко справлялась с большими нагрузками.

Он поднял обе руки, покачав головой.

— Я ничего не полагаю, Саша. Пойми меня правильно. Просто после всего случившегося я не имею права скрывать это… По крайней мере, от тебя.

— А от ментов?

— Меня никто об этом не спрашивал, — сказал он бесстрастно.

— А если спросят?

Он молчал, раздумывая. Желваки проступали на его небритых скулах. У меня возникло впечатление, что решение прийти ко мне с этим известием далось ему нелегко. Возможно, сейчас он даже сожалел об этом.

— Понимаешь, все не так просто, — проговорил он тихо. — Наши отношения… я имею в виду тебя, Кости и себя…

— Борис, это убийство, — напомнил я зачем-то.

— Да, да. Я понимаю.

— А в общем, ты, наверное, прав, — решил я согласиться с ним. — Кое в чем нам нужно разобраться самим… — Вот об этом я и говорю, — поспешно проговорил Борис, взглянув на бутылку.

Его красноречивый взгляд заставил меня вспомнить о своих обязанностях хозяина. Я разлил водку по стопкам и на этот раз выпил первым. Борис по-прежнему не закусывал. Его лицо набрякло, глаза, зеркало души, становились все более мутными и отстраненными. Казалось, что мыслями он где-то далеко отсюда.

— Ты знаешь, кто он?..

— Какой-то мелкий коммерсант, — поморщился Борис, словно боль сидела где-то глубоко в нем и временами давала о себе знать кратковременными приступами.

— Как ты на него вышел?

— Я не выходил… — он покачал головой. — Это не совсем то, что ты мог подумать… Все вышло случайно… Моя подружка, Таня, ты знаешь ее, она увидела Лену с этим парнем… Она выгуливала свою собаку. Он — тоже. Она его немного знала. Живет в соседнем доме. А Ленку я ей как-то показал… Ну и… В общем, заметила один раз, другой… Сказала мне… Ленка, похоже, ее не запомнила как следует. К тому же Таня не подходила к ним близко… — Понятно, — кивнул я, посмотрев в окно. Версия для ментов очень подходящая. Но Ленку я знал давно, и топить ее мне совсем не хотелось. По крайней мере, вот так, сразу, не разобравшись. Борис тысячу раз прав. Торопиться не стоит. Я чувствовал, как меня охватывает нервное возбуждение, незнакомое мне. Это было древнее как мир ощущение охотника, выслеживающего зверя. Я вдруг как-то отчетливо осознал, что убийца — реальный человек, он живет в этом городе, ходит по тем же улицам, где ходили мы с Костей, он здесь, совсем рядом, и эта мысль (я знал это наверняка) будет преследовать меня неотвязно, как детский кошмар, постоянное напоминание о тех временах, когда дождь казался нам вселенским ливнем и расставание матерью на один день воспринималось как долгая тревожная бесконечность…

— У тебя есть какие-нибудь предложения? — спросил бесстрастно, искоса наблюдая за ним. Борис был воплощением здравого смысла, и его мнением я дорожил.

— Что ты имеешь в виду? — он с внезапным подозрением глянул на меня. — Ведь ты не думаешь?.. — он как будто только сейчас наткнулся мысленно на эту возможность.

— А почему нет? — его колебания были мне понятны, но я хотел услышать из его уст что-либо конкретное обо всем этом. — Ты ведь сам пришел ко мне… Ко мне, а не к ментам, — напомнил я, выделив последнее слово.