Оставь меня за кадром

– Тут спи или не спи – сил не наберешься, – рассеянно произнесла она, все еще внимательно изучая его лицо. И ему захотелось уложить ее где-нибудь, прижаться к ней, чтобы она была рядом с ним, потому что никто другой никогда в жизни не поймет его так же хорошо. Но тогда между ними возникло бы нечто большее, чего он уже не мог себе позволить.

– Спокойной ночи, Мел.

После минутного колебания она соскользнула с табурета и пересекла гостиную, оглянувшись на него один раз, прежде чем скрыться в своей спальне. Перед ним стоял недопитый бокал с виски, на котором можно было увидеть едва заметный контур ее губ. Не раздумывая, он взял стакан и прижался губами к месту, к которому только что прикасались ее губы, жадно глотая прозрачную жидкость и чувствуя нарастающее напряжение в паху. Он позволил желанию проникнуть внутрь… и знал, что от этого будет только хуже.

Глава четырнадцатая

Мелоди уже двадцать минут сидела на краю кровати в гостевой комнате, уставившись на стену. Бит был прав, им нужно было как можно больше отдохнуть, потому что, мягко говоря, завтрашний день обещал быть непростым. Но, похоже, она не могла заставить себя лечь и закрыть глаза.

«Но я хорошо справляюсь с этим» – эти слова не выходили у нее из головы.

Расспрашивать его дальше было уже слишком, правда же? Но когда они были на кухне вдвоем, казалось, нет запретных тем. Казалось, они могли наконец-то расслабиться и просто… разговаривать. Это была своего рода магия, которой у нее не было ни с кем другим. Но он не стал делиться с ней своим секретом, и теперь она не могла перестать выдвигать собственные теории и отбрасывать их не из чистого любопытства, хотя она была заинтригована, а больше потому, что она чувствовала, что этот ответ – ключ к большой тайне, которую он скрывает.

Очевидно, Мелоди не претендовала на все секреты Бита. Она только хотела, чтобы он знал: он может поделиться с ней сокровенным, она поймет его, и ему не придется справляться с трудностями в одиночку.

Сквозь стену до нее донесся приглушенный звук. Он был коротким, это мог быть пролетевший вдалеке самолет, который, возможно, постепенно опускался, чтобы приземлиться в аэропорту Кеннеди или Ла-Гуардия. Она хорошо знала этот звук. Так почему же после этого ее пульс участился?

Она почти убедила себя, что ей показалось, будто у Бита возникло что-то похожее на эрекцию, когда она, спотыкаясь, выходила из внедорожника. Этот твердый выступ, который она чувствовала у себя на бедре, это ведь просто его телефон, верно? Но, как правило, люди не носят свои телефоны спереди, и телефоны не такие уж и большие. Кроме того, он стал томно дышать, когда она прижалась к нему… и, может быть, ей не показалось, что он возбудился?

А что, если это было не из-за нее?

Вполне возможно, что эрекция Бита была просто предвкушением того, как он выпустит пар в конце дня? Возбуждаются ли мужчины при мысли о мастурбации? Мастурбировал ли он прямо сейчас?

Мелоди резко выдохнула и сжала ноги вместе. Возбуждение охватило ее до самых кончиков пальцев, голова откинулась назад. Тепло разлилось между ее бедрами и, будто невидимое перышко, защекотало низ живота. Она старалась не думать о Бите во время ласк, а просто наслаждаться ими, но без его образа, без воспоминаний о его прикосновениях и его неиссякаемой энергии желание начало угасать.

«Нет», – подумала она, выдохнув, и желание начало разгораться с новой силой, когда из-за двери донесся скрип. Можно было бы пойти и проверить, что это за звук, но тогда она бы нарушила личное пространство. Тем не менее Мелоди встала на цыпочки и прислушалась, ожидая других резких, скрипучих звуков. Когда наконец она услышала еще один скрип, ее кожа стала такой чувствительной, что даже сделать вдох стало почти невозможно.

Она просто вышла в коридор. Может быть, там она могла бы лучше слышать его, и когда у нее еще будет такая возможность? Побыть рядом с человеком, который так сильно привлекал ее? Запомнить его запах и голос?

Сделав глубокий вдох и задержав дыхание, Мелоди осторожно открыла дверь гостевой комнаты и вышла в темный коридор. В квартире на несколько долгих мгновений воцарилась мертвая тишина. Затем она услышала прерывистый вздох по ту сторону двери спальни Бита, и ее колени чуть не подогнулись. Она прижала ладонь к стене, чтобы не упасть, и сделала еще один крошечный шаг вперед, дав себе тридцать секунд, не больше и не меньше.

Скрип пружин на кровати заставил ее сжаться внутри так сильно, что пальцы ног уперлись в ковер, а свободная рука поднялась, чтобы одернуть перед ночной рубашки.

Дверь спальни Бита открылась.