Оставь меня за кадром

На экране охранник помогал Мелоди выбраться из машины под оглушительный рев толпы, оттесненной за полицейские ограждения, и ноги Бита стали ватными.

– Если она там… – сказал он, чувствуя, как дыхание обжигает ему горло, – я тоже должен быть там.

Кто-то из группы расплакался.

– Он так сильно любит ее. Почему у меня не может быть так, как у них?

– Извини, – прошептал Вэнс, прежде чем выражение его лица стало задумчивым. – Ты хочешь, чтобы мы пошли с тобой в качестве поддержки? Мы могли бы здорово повеселить публику.

«Нет», – подумал он.

Так говорил ему внутренний голос: нужно действовать в одиночку, чтобы сохранить друзей и при этом отгородиться от них, чтобы они не увидели его подлинную сущность. Но они уже несколько дней наблюдали за его настоящей натурой в прямом эфире. Теперь уже не было смысла прятаться. И разве Мелоди не заслуживает самых громких аплодисментов, которые он только мог ей предложить?

– Да, – сказал он, кивнув. – Пойдемте со мной.

Раздался громкий хор улюлюканья и радостных выкриков, и все бросились собирать свои вещи и допивать оставшееся в бокалах шампанское.

– Слушай, Вэнс. У тебя, случайно, не завалялось где-нибудь розовой краски?

Глава двадцать третья

Мелоди стояла в комнате, полной людей, скандирующих ее имя.

Неужели прошла всего неделя с тех пор, как она в последний раз стояла на этом месте, готовясь сыграть в бочче? Тогда она была полна сомнений и боялась разочаровать своих коллег и всех тех, кто наблюдал за ней.

А сейчас?

Она была все так же напугана и полна сомнений.

Но, стоя в начале поля с деревянным мячом в руке, она знала, что имеет право стоять здесь, в уголке. Имеет право быть частью команды. Может быть, синдром самозванца был ловушкой, с которой некоторые люди жили всю свою жизнь, и, может быть, она не была исключением, но дышать и находиться там ей стало намного легче.

Она не изменилась, нет. Но, оглядываясь на всю прошедшую неделю, которую она провела с Битом, снимаясь в шоу «Ломая стены» с абсурдным количеством людей, поддерживающих ее, она теперь понимала: она стала на шаг ближе к принятию себя. Годы терапии, возможно, и подготовили ее к восхождению выше, но не смогли сделать этот шаг за нее. Ей пришлось сделать его самой.

Значит, вот как ощущается успех?

Скорее всего, да.

Но в комнате, полной людей, выкрикивающих ее имя, ей было одиноко. Какой во всем этом смысл? Они окликали ее, куда бы она ни пошла, и спрашивали: «Где Бит?» Они говорили что-то вроде: «У тебя точно такой же подбородок, как у Киану» и «Бит влюблен в тебя». Что было правдой, а что выдумкой? Может, они говорили это все, просто чтобы посмотреть, как она отреагирует?

Мелоди оглядела приторно улыбающиеся лица на фоне белых рождественских гирлянд, которые украшали весь бар, но ни одно лицо не было знакомым и не вызвало у нее ощущения комфорта. Даже присутствие Савелины или ее коллег, которые уже должны были быть хорошо знакомы с ней, не успокаивало ее.

Чего-то – кого-то – не хватало, и к чему было врать себе, будто она не понимает, о ком речь. Мел провела почти две ночи без него. Она даже не включила прямую трансляцию, опасаясь, что натворит что-то из-за лишних эмоций, например сядет на поезд до Манхэттена и появится у его двери.

Радостные возгласы вокруг Мелоди начали стихать, потому что она уже очень долго готовилась сделать бросок.

«Просто сделай это», – подумала она про себя. От напряжения у нее свело затылок. Она пошевелилась и посмотрела на свои пальцы ног, чтобы убедиться, что они не переступают штрафную линию. Глубоко вздохнув, она закрыла глаза, и перед глазами у нее возник образ Бита: его внимательные, пытливые, уверенные голубые глаза, его порой грозный взгляд. Даже одна мысль о нем была как бальзам на душу, и она чувствовала, как ее сердце начинало учащенно биться.

Как Мелоди и хотела, она провела два дня вдали от него и теперь невероятно скучала по нему. Не успела она воссоединиться со своей половинкой, как ей пришлось с ним расстаться. Они просто друзья – тут за два дня ничего не поменялось. Но потребность в том, чтобы Бит активно присутствовал в ее жизни, только выросла. Так что, к несчастью, это зрелое решение, принятое во имя самосохранения, не спасло ее от мучительной боли внутри.

Возможно, ее чувства к Биту останутся с ней навсегда, так же как синдром самозванца, ощущение одиночества и страх разочаровать других. Если она чему-то и научилась за то короткое время, что снималась в шоу «Ломая стены», так это тому, что… она оказалась сильнее, чем думала, достаточно сильной, чтобы противостоять Трине, ударить по яйцам Санта-Клауса, успешно прыгнуть на тумбу, спеть перед полной аудиторией, станцевать и сдержать оргазм одного из самых сексуальных мужчин на свете по версии журнала «Люди».

Другими словами, она ведь сможет подать этот мяч, правда?