Оставь страх за порогом

Банников Яков Павлович,

родился 18 ноября 1905 г., гор. Льгов,

социальное происхождение – из мещан,

выдан 22 января 1921 г. в г. Судаке Крымской губ.

Штамп прописки отсутствовал.

«Приезжий, – определил Сергей. – Что привело в город? Искал работу, родственников, знакомых? В этом доме не проживал, иначе соседи бы узнали. Вещички, видимо, оставил на вокзале в камере хранения. Впрочем, чемодан мог унести убийца. Не ограблен – в кошельке достаточно денег…»

– Позвольте дать еще совет, – нарушил размышления молодого чекиста Долгополов. – При обыске изволили упустить на брюках задний карман.

Горелов тут же исправил оплошность и из указанного кармана на свет появился миниатюрный, так называемый «дамский» револьвер.

«То, что погибший ходил вооруженным, ничего удивительного. В наши дни чуть ли не каждый имеет оружие для самообороны, – Горелов разрядил револьвер, вытащил обойму. – Все патроны целы, не успел на выстрел ответить выстрелом».

Записная книжка с алфавитом хранила ряд адресов, номера телефонов, сокращенно написанные имена, фамилии, несколько листков отсутствовало.

«Вырвал хозяин книжки или убийца, чтобы уничтожить свою фамилию? Но проще преступнику было забрать сами книжку».

Долгополов спустился, встал рядом с Гореловым.

– Посмотрите листок на букву «Ц» – первая буква названия нашего города. Если погибший приезжий, на листке найдем адрес моего дома.

На страничке с буквой «Ц» была надпись:

«Дуб. 22»

– Теперь точно известно, что Банников не случайно явился в этот дом. Вопрос: в какую направлялся квартиру или какую покинул? Что касается паспорта, то он может быть поддельным или чужим, это определит экспертиза. Что касается револьвера, то убили не с целью завладения оружием и ограбления, иначе забрали бы кошелек.

Высказавшись, Долгополов стал размышлять: «Имею дело с новичком, почти профаном в сыске, как слепой котенок тычется носом. Опыта ни на грош, впрочем, где в его годы было набраться необходимых знаний? Похвально, что не страдает тщеславием, не обидчив, принимает мои советы. Но не лишаю ли самостоятельности, не делаю послушным исполнителем и, главное, не выдаю ли собственную профессию? Следует быть осторожнее…»

Не ко времени и не к месту Борис Иванович вспомнил, как с приходом белой армии в Царицын воспрянул духом. Изрядно соскучившись по любимой работе, решил, что безделье кончилось, новая власть встретит Долгополова с распростертыми объятиями, поручит надзор за соблюдением в городе надлежащего порядка, сделает чуть ли не полицмейстером. Собрался идти к градоначальнику доктору Розанову, чтобы предложить свои услуги, но услышал на митинге вдохновителя погромов в 1905 году черносотенца Пуришкевича, который с пеной у рта призывал немедленно изгнать из России всех иноверцев, начиная с евреев, и желание служить белым пропало. Когда за городом в Капустной балке казнили большую группу не успевших эвакуироваться совслужащих, пленных красноармейцев, окончательно понял, что с палачами ему не по пути, нельзя пачкать руки в крови – власть под руководством барона агонизирует, она недолго просуществует, и оказался прав… Что-либо еще подумать или вспомнить Борис Иванович не успел.

Горелов спросил:

– Кто вы? Беседуем, делаем общее дело, а не знаю, как зовут-величают. Догадываюсь, что богаты знаниями в раскрытии преступлений.

Долгополов ожидал, что молодой чекист рано или поздно поинтересуется, где, когда жилец с третьего этажа получил знания в криминалистике. Перестав сутулиться он представился:

– С вашего позволения, Долгополов Борис Иванович. Имел честь почти четверть века верой и правдой служить Отечеству, своему народу ― именно им, а не престолу, который оказался шатким. Трудился не покладая рук на ниве соблюдения законности, правопорядка, неустанно боролся со всякого рода преступлениями, которые искоренял в меру своих способностей.