Оставь страх за порогом

Москва. Предсовнаркома Ленину

Сегодня нашей конницей заняты Керчь. Южный фронт ликвидирован.

Командюжфронтом Фрунзе

Из воспоминаний П. Н. Врангеля:

Война обратилась в средство наживы, грабеж и спекуляцию. Каждая часть спешила захватить побольше. Бралось все, что могло быть обращено в денежные знаки. Армия развращалась, обращалась в торгашей и спекулянтов.

Признание дочери барона Натальи Базилевской:

Советы не оставили попыток избавиться от отца. И в конце концов им это удалось. Неожиданно из-за границы приехал матрос, назвавшийся братом нашего денщика. Когда вскоре он уехал, отец заболел. Доктора не могли выяснить, чем болен. Сейчас понимаю, что его отравили. Отец промучился месяц, ему было только 49 лет.

Последние слова П. Н. Врангеля 28 апреля 1928 г.:

Меня мучает мой мозг. Я не могу отдохнуть от навязчивых ярких мыслей, передо мной непрерывно развертываются картины Крыма, боев, эвакуации… Меня страшно утомляет работа мозга, я не могу с этим бороться.

Картины войны все время передо мной, и я пишу все время приказы… Я готов служить в освобожденной России хоть простым солдатом. Боже, спаси армию[69].

Минуло два года Июль 1922

1

Соседки столкнулись в подъезде. Бывшая директриса женской гимназии (с некоторых пор кастелянша рабочего общежития) Барановская возвращалась из лавки, где отоваривала продуктовую карточку. Потомственная дворянка Рейнгард (ныне делопроизводитель в артели коптильщиков рыбы) шла со службы. Дамы чопорно поздоровались. Рейнгард сделала комплимент, похвалила, как выглядит соседка. Барановская не осталась в долгу, высоко оценила у ровесницы кофточку с рюшечками.

Мирно беседуя, женщины стали подниматься на свой этаж, делиться гуляющими по Царицыну слухами о подорожании керосина, жаловаться на частое отключение электричества. Дамы миновали первый пролет лестницы и одновременно замерли перед разлегшимся на площадке человеком.

– Извольте лицезреть очередного пьяного пролетария. Напился так, что ноги не держат. Еще немного и подобных субъектов вселят в наши квартиры – у большевиков это называется уплотнением осколков прошлого.

– Могут и вышвырнуть на улицу, а наши квартиры займет неграмотный, не имеющий ни малейшего понятия о культуре рабочий с многочисленным семейством.

– Или явится комиссар с очередной любовницей и упрячет нас в тюрьму.

– На каждом шагу царит беззаконие, новая власть начала с бандитских выходок, захватила Смольный, институт благородных девиц, за ним весь императорский Зимний с Эрмитажем, банки, почту, разогнала Учредительное собрание, арестовала Временное правительство, держала в Сибири бывшего царя с семейством… Беззаконие коснулось и нас – захватили четвертую квартиру, в которую въехал военспец.

– Прежний жилец уехал с армией барона, новый вполне культурный, что для большевиков большая редкость, при встречах не забывает здороваться…

Барановская поднесла к носу платочек, с брезгливой гримасой перешагнула преградившего путь человека.

* * *

Чекисты сидели над доской с шашками, очередной ход был за Магурой.

– Долго думаете, – посетовал Горелов. – Смелее двигайте в «дамки».

– И ты сразу съешь пару моих шашек? – не поднимая головы, спросил Магура.

– В любом деле, а в нашем особенно, надо рисковать. К примеру, брать штурмом квартиру с преступниками, не дать им очухаться, не опасаться встретить стрельбу. Или для получения нужных показаний ошарашить задержанного, заставить запаниковать, перестать отпираться. Лично я не позволяю подследственному собраться с мыслями, выбрать линию обороны. Рисковать, понятно, надо с умом, не лезть бездумно под пули, но и не кланяться им, тем самым демонстрировать трусость. А еще… – Магура сделал ход, и Сергей нахмурился, засопел: – Вот вы как… Заперли, некуда ходить…

Магура потушил улыбку.