Оставь страх за порогом

Альт – Центру

М. успешно прошел проверку, рекомендован инструктором по подготовке курсантов к забросу в районы Нижней Волги.

Воздушным транспортом в Сталинград ежедневно сбрасывают несколько тонн груза, в первую очередь продукты. Штаб командующего переехал из Гумрака в центр города на площадь Павших Борцов в здание универмага.

Из оперативной сводки Генерального штаба Красной Армии:

Войска Юго-Западного, правого крыла Донского фронтов 19 ноября[133] и войска Сталинградского фронта 20 нояб. перешли в наступление. В результате боев ударные группы южнее г. Серафимовича, Клетской разгромили три пехотные дивизии противника и продвинулись на 20–22 км, при этом захвачено свыше 2000 пленных, 205 орудий и много другого имущества.

Часть шестая Охота на фельдмаршала

Из личного дела Н. Магуры:

1943 г. февраль. После возвращения из тыла противника участвовал в обезвреживании в области вражеских групп, десанта.

Для Гитлера Сталинград был не просто очередным крупным населенным пунктом на пути германских армий, Сталинград носил имя ненавистного фюреру советского вождя. Планировалось разбомбленный город захватить в августе-сентябре 1942 года, когда это не удалось, 6-я полевая армия завязла в развалинах, была вынуждена пережить русские морозы. Фюрер радировал командующему Фридриху Паулюсу, желая морально поддержать:

Мы из Сталинграда не уйдем, это будет фанатическим нашим принципом. Как и прежде, моим намерением остается удержать 6-ю армию в ее крепости и создать предпосылки для ее освобождения. Германия располагает достаточными средствами для деблокады 6-й армии[134].

Гитлер не подозревал, что деблокада завершится полнейшим крахом, армия не вырвется из «котла», противник станет теснить 6-ю не только день ото дня, но и с часу на час.

1

Гитлер бежал мимо бетонных стен восточно-прусской ставки близ Растенбурга «Вольшанце» («Волчий окоп», или «Волчье логово»), точно за ним гнались. Припадал на левую ногу, крепко сцепливал за спиной пальцы дрожащих рук.

Два эсэсовца в стальных шлемах распахнули тяжелую дубовую дверь. Фюрер переступил порог самой большой в бункере комнаты. Обвел собравшихся серо-водянистыми глазами и сорвался на визгливый крик: – Это правда! Не хотел в нее поверить, но пришлось!

Дернул головой, отчего узкая челка на пергаментном лбу прикрыла глаз. И шепотом отрешенно повторил:

– Да, правда! Горькая правда! Я слишком поспешил с присвоением Паулюсу высшего в вермахте воинского звания! Он не достоин быть не только генерал-фельдмаршалом, но даже простым немцем! Отныне никто до победы не удостоится подобного звания! Паулюс был обязан сплотить армию, организовать круговую оборону, сражаться до последнего патрона и солдата, а не поднимать рук, как презренный трус! Мы забудем о нем, навсегда вычеркнем из нашей памяти – не было и нет такого главнокомандующего!

С каждой фразой Гитлер все повышал голос и вскоре перешел на крик, воздев над головой руку, привстав на носки штиблет.

– Все в моем рейхе скорбят по героической 6-й, а Паулюс не нашел мужества, чтобы, как подобает истинному арийцу, с честью покинуть мир. Сейчас он преспокойно попивает чаек с большевистскими сухарями, на допросах, дабы сохранить презренную жизнь, подпишет позорную для немцев капитуляцию, призовет продолжающих сражаться сдаваться на милость победителей![135] Я давно утверждал, и это полностью подтвердилось, что у моих генералов кругозор размером в отверстие унитаза! Паулюс сдался, не будучи раненным, следовало застрелиться, как в древности поступали полководцы, когда проигрывали сражение, бросались на меч или приказывали рабу умертвить себя!

С каждой минутой Гитлер терял над собой контроль – разбрызгивал слюну, закатывал глаза, речь становилась бессвязной.

– От меня пытались скрыть правду о пирровой победе[136], лгали о действительном положении на Волге! Что Паулюс написал жене из «котла»?