Осторожно, двери открываются

Я хмуро смотрела на него, с ногами забравшись в кресло и обхватив руками ступни. Лицо у Антона словно окаменело.

– Она… Она погибла в Саду Сен-Жермен. Гудвин вытолкнул ее за дверь. Она была одним из основателей Стражи, после нее и заключили перемирие. – Антон посмотрел мне в глаза, неловко, будто отвык на кого-нибудь смотреть прямо. – Поэтому я не люблю тот двор. И поэтому так психанул.

Ох… Я забыла, какие сочувственные слова говорят в таких случаях, но Антон, похоже, ничего и не ждал.

– Я просто… Ненавижу их. Это они ее убили. Ну, их босс, но это неважно. И они расхаживают по городу, как будто так и надо, и никто ничего не делает, и мне иногда кажется, что от ненависти я рехнусь, и я просто стараюсь ни к кому не приближаться, чтобы никого этим не грузить.

Какое знакомое желание. Знал бы он, как хорошо я его понимаю. Я тронула рукав его куртки. Антон удивленно глянул на мою руку, будто на него заползла гусеница, но я решила не обижаться.

– Мне жаль, – сказала я. – Тебе бы к врачу.

Браво, Таня, отличный совет. Это кто еще тут одичал! Неудивительно, что к нам обоим не стоит очередь из желающих дружить. Антон отрывисто кивнул, будто ставил точку в нашей беседе, и вытащил из кармана артефакт. Разглядел его, держа на ладони. У птички был крохотный клювик, видно было и когти на лапах, и каждое перышко в крыльях. В отличие от очков, назначение ее было абсолютно непонятно.

– Яркость пять, – пробормотал Антон. – Мощный.

Он бережно сложил артефакт в пакет, заклеил его, нашел в бардачке маркер и нацарапал какие-то значки и цифры.

– Скажешь Павлу Сергеевичу, что я помогла достать эту птичку? – спросила я. – Мне всего одну дверь осталось закрыть.

– Скажу. – Антон глянул на мои ноги. – Тебе-то к врачу не надо?

– Не, на мне все как на собаке заживает, – нервно сказала я. – Но в тапках больше на улицу не пойду. Кстати, я их потеряла. А тебе не надо? Тебя же по голове ударили, вдруг сотрясение мозга.

Антон слабо фыркнул и завел мотор.

– Ой, да было бы что сотрясать.

Мы выехали на улицу, и я только сейчас сообразила: мы уже давно едем не по проспекту, а по каким-то новым для меня улицам. Антон притормозил у магазина с вывеской «Сувениры» и через минуту вернулся с новенькой парой носков.

– Держи. – Он бросил их мне на колени. – Подарок.

Я взяла и развернула. На каждом носке был изображен разводной мост и надпись: «Белые ночи, серые дни». Я невольно улыбнулась.

– Классные, спасибо.

Жаль было надевать их на грязные ноги, но как же приятно! Такие мягкие… Я прикрыла глаза, а очнулась от дремы, когда мы уже доехали до Стражи. Похоже, работа у Антона – как у курьера, развозящего заказы: весь день мотаться по разным адресам, а потом снова и снова возвращаться на базу.

– Борща хочешь? – внезапно спросил Антон.

В исполнении Евы этот вопрос всегда значил, что сначала борщ мне самой придется сварить, так что я ответила с осторожностью:

– Готовить – не хочу.

– Не, в кафешке. У нас в столовой, если честно, еда – хуже некуда, так что не рекомендую. Хочешь?

– Ну, хочу, – недоверчиво пробормотала я.

И правда, как есть хочется!

– Тогда сиди тут. То есть… – Он поискал слова, осознав, наконец, что я не могу сопротивляться ни одной фразе, сказанной с интонацией приказа. – Если хочешь, посиди тут, я найду обувь.

Он ушел, а я свернулась в кресле, сонно разглядывая здание Стражи. Бледное зимнее солнце отражалось в огромном окне над главным входом и в какой-то красной точке на стене. Почтовый ящик! К нему как раз подошла молодая беременная женщина в черном пальто, воровато огляделась и опустила в щель ящика письмо. И я вспомнила, как Антон рассказывал: Стража узнает о том, кому что нужно, из писем. Получается, любой горожанин может написать, чего он хочет, и ему найдут артефакт, который исполнит его желание? Я поерзала, разглядывая свои ноги в новых носках. Ступни по-прежнему страшно болели, но мне вдруг кое-что пришло в голову. Я впервые в жизни провожу выходные так, как советовала Ева: активный отдых, новое хобби, знакомства с людьми. И домой, конечно, хочется, но… Зря я, наверное, никуда не хожу. Интересно, в нашем городе есть клуб любителей призрачных дверей? Я бы записалась.

Антон вернулся минут через пятнадцать, сел в машину и протянул мне ботинки на каблуках. Я сразу поняла, кому они принадлежат.

– Мне и так неудобно, я ее одежду в реке испортила.

– Она передает, что все отправила в стирку. И что ты молодец. Я рассказал ей, как ты босиком закрыла дверь под носом Клана и отжала у них артефакт пятой яркости. – Антон недоверчиво покосился на меня. За время визита в Стражу он хотя бы смыл с лица кровь. – Но если это был хитрый план… Имей в виду, я не расслабился. Я все еще за тобой наблюдаю.

И с этими словами мы поехали за борщом.

– Мы же должны были вернуться и ждать следующего вызова, – лениво напомнила я.