Осторожно, двери открываются

– Ну, Антош, мы же тебе сказали: полезешь на нас еще – получишь, – выдохнул веселый, силой удерживая брыкающегося Антона. – Не живется тебе как всем! Кто первый взял артефакт, тот и молодец. Твои дружки это понимают, даже твой рохля-начальник, но ты же у нас бешеный. Перемирию должен рано или поздно прийти конец, у нас про это вечно говорят, а ты такой доставучий, что нас не осудят. Страшила, давай его выкинем, а? Момент – золото, этого козла обычно попробуй заломи! Без него весь округ будет наш.

Здоровяк, похоже, был в их паре более рассудительным, несмотря на туповатую внешность.

– Если уж выбрасывать, то девчонку. Она трюкачка, а их мало.

Я и так ловила каждое слово, а тут навострила уши окончательно. Все время их дискуссии Антон пытался освободиться, но, когда на тебе сидят двое, а в рот набилась земля, шансы невелики. Здоровяк треснул его по затылку, чтобы он не ерзал, и Антон замычал.

– Ладно, давай, пока дверь все тут не раздолбала, – пробормотал здоровяк и встал, схватив Антона за ногу. – Сначала его, потом с девчонкой разберемся.

И тогда я почувствовала: сила приказа, который пригвоздил меня к месту и заткнул мне рот, ослабла. Видимо, потому, что его автор уже почти вырубился. Весельчак встал, пошатываясь на неровной земле, осторожно отступил от разлома, взял Антона за вторую щиколотку и подтащил к двери. Для этого им пришлось освободить ему руки, и Антон пытался хвататься за землю, чтобы притормозить движение, но куда там – его, похоже, сильно ударили по голове, и движения были какие-то смазанные.

Хм. Вероятность забрать артефакт стремилась к нулю – зато у меня появился шанс скрыться. Нет, а что, я сейчас никому не помощник. Пока что на меня не обращают внимания, но скоро обратят. Когда рядом два бандита, а ты не можешь сопротивляться приказам, самое время делать ноги. Как-нибудь доберусь до Стражи и велю дать мне нового напарника, этот был так себе. Никогда не лезу в чужие дела, нечего и начинать. Каждый сам за себя.

Я тяжело вздохнула, глядя на слабеющую борьбу Антона. Ну что за придурок! Сам полез на них – и закономерно получил. Мне артефакты нужны куда сильнее, чем ему, и то я не стала бы ради них драться.

Земля изгибалась буграми, словно под ней ползли черви из «Дюны», сыпалась в трещины, которые расползлись от двери во все стороны. Я ждала, когда парни остановятся и скажут: «Ладно, шутка», но, похоже, они на полном серьезе собирались выкинуть Антона за дверь.

«Да чтоб вас», – выдохнула я и почувствовала, что ничто уже не мешает мне говорить. А значит, не мешает и двигаться. И это был бы отличный момент отомстить Антону за все его грубости, но…

В конце концов, мое первое впечатление о нем было не таким уж верным. Да, он злобный, но если брать в расчет только дела, а не слова… Антон не дал мне шагнуть за дверь, купил сок, дал свою одежду, заклеил пластырем мою руку. Это открытие обрушилось на меня всем своим весом: Антон грубиян, но не отморозок. Кому, как не мне, знать, что трудная жизнь может испортить характер даже хорошим людям.

Из кучи сведений, которые высыпались на меня за сегодня, всплыло вот это: «тех, кто попал за дверь, мы за неимением лучшего слова считаем погибшими». Я помнила, какой смертельный холод охватывает тело, когда попадаешь в это сияние. И мне стало жаль его, а еще – захотелось доказать, что он во мне ошибался. Если девушка помнит о своей выгоде, это не значит, что у нее нет сердца. И сейчас, когда надо было драпать и спасаться, я забыла даже про Еву и сделала выбор, который имел все шансы угробить меня вместе с этим тупым тюленем. Я оставила неудобные тапки на месте, сжала зубы и босиком помчалась к трио, копошившемуся у дверей. Как же холодно и противно! Хоть бы на битое стекло не наступить.

Парочка уже подтащила Антона к двери, но, к счастью, не пришла к общему мнению о том, как выбросить его и не выброситься самим. Антон слабо барахтался, но угодил рукой в один из разломов и по-прежнему не мог встать.

Я схватила ручку двери, пока мои босые ноги не ушли в развороченную землю еще глубже, но увы: за ней, в призрачном сиянии, уже была нога Антона и руки державшего ее здоровяка. Все эти части тела явно нарушали законы физики: дверь стояла прямо перед деревом, но нога Антона уходила в голубое марево прямо сквозь ствол, будто за дверью действовали совсем другие правила.

– Правую к себе, – выдохнула я.

Антон, как ни странно, послушался с удивительной точностью: отчаянно дернул правую ногу к себе, и я захлопнула дверь. Земля мгновенно прекратила дрожать, будто где-то нажали на кнопку, и благословенная тишина накрыла двор. Парни выпустили ноги Антона, и он без сил растянулся на земле.

– Что было у нее в руках? – спросил веселый у здоровяка.

– Не заметил, – настороженно ответил тот, и мне вопреки всей ситуации стало приятно: пока я в этом городе, я умею кое-что особенное. – Чем ты закрываешь двери?

– Рукой, – абсолютно честно ответила я.