Осторожно, двери открываются

Я подошла к столу, на углу которого лежала стопка чистой бумаги, конверты и простенькая ручка. Сесть тут было невозможно, стул занимали письма, и я быстро накатала письмо, склонившись над столом. Cобиралась ограничиться парой строчек, – но то, что завтра меня здесь наверняка не будет, подбило меня написать куда откровеннее, чем я собиралась. Я сунула письмо в конверт и заклеила его. Там, где люди писали свое имя и обратный адрес, я, поколебавшись, написала просто «Таня». Мое желание вряд ли выполнимо, так что нечего и адрес оставлять. Да и вообще, я слишком осторожная, чтобы оставлять свой адрес незнакомцам, даже вполне дружелюбным.

– Положите вот сюда, в самый низ пачки, – сказал Юсуф, не отрываясь от письма, которое читал. – До свидания, Татьяна. Заходите в любой момент, моя дверь всегда открыта.

В общем зале горели две яркие люстры – под такими могли бы танцевать Красавица и Чудовище. Я боялась, что Антон получил вызов и уехал без меня, но он сидел, привычно положив ноги на стол, и читал книгу. Настоящую книгу на бумаге. На столе рядом с ним лежали банановая кожура и, конечно, почталлион. Я невольно улыбнулась: Антон был одет в махровый халат и шерстяные носки. Народу вокруг было немного – а может, все вели себя так тихо и сонно, что я перестала их замечать.

Когда я подошла, Антон сел ровно и отложил книгу – как назло, обложкой вниз. Если бы я такие читала, всегда показывала бы обложку. Такой классный аксессуар создан для того, чтобы привлекать внимание!

– Ты так смотришь на книгу. Впервые видишь?

Я ответила ему взглядом «Ха-ха, как смешно», а потом бесцеремонно взяла книгу и повертела в руках.

– «В поисках утраченного времени», Марсель Пруст. О, даже не буду спрашивать, о чем там. Время, утраченное на эту книгу, тебе уже никто не вернет.

– А ты где шныряла? – спросил он и демонстративно положил ноги обратно на стол.

Визит к Юсуфу хотелось сохранить в тайне, чтобы Антон не испортил эти воспоминания каким-нибудь дурацким комментарием.

– Да так, нигде. Бродила.

Мимо нас протиснулся напарник Беллы – щуплый парень с немытыми волосами до плеч, падающими на лицо, – и открыл платяной шкаф. Какое-то время оттуда раздавалось только постукивание вешалок, потом он высунул голову и глянул на нас:

– Антон, ты опять мою оранжевую куртку взял?

Он придирчиво оглядел Антона, куртки на нем не увидел, но подозревать не перестал.

– Моя в Фонтанке промокла.

– Плевать, куда ты вляпался, где моя куртка? Мы сегодня в ночную смену, я что, голый пойду?

– Вадик, а на дневной ты в чем был?

Очевидно, это был тот самый Вадик с очаровательной способностью закрывать двери жвачкой.

– В своей куртке, пока ты ее не тиснул!

Мы с Антоном посмотрели друг на друга. В оранжевой куртке он вышел на крышу, но это было до встречи с шалуном. Эх, где теперь эта куртка!

– Я тебе… Завтра ее верну, – предположил Антон, продолжая вопросительно смотреть на меня.

Я одними губами ответила ему, что понятия не имею, вернется ли его одежда, когда пройдет действие дурацкого шалуна.

– Да мне она сегодня нужна! – возмутился Вадик и повернулся к мужчине, тихо читавшему что-то в углу. – Эй, Дима, я возьму твою куртку? У тебя вроде запасная была.

– Ее уже Варя взяла.

Да уж, с такой работой у них тот еще круговорот одежды. Хорошо, что Антону теперь не надо об этом беспокоиться, ведь о его гардеробе позаботился шалун.

– Нет, ну с тебя все это началось! – Вадик заправил за ухо волосы, мешавшие ему возмущенно смотреть на Антона. – Если ты уже до халата дошел, значит, запасная одежда у всего офиса закончилась!

Все, кто таился по углам зала, вытянули шеи, чтобы разглядеть Антона. У того порозовели уши. Он стесняется, что поймал шалуна? Я уже открыла рот, чтобы спросить, но он почувствовал это и прошипел: «Молчи». Как ни жаль, пришлось послушно замолчать.

Над халатом Антона еще немного посмеялись, потом Вадик надел осенний плащ, у которого не обнаружилось хозяина, и ушел, остальные вернулись к сонному ожиданию. Скука здесь была частью работы. Я села на стул и задумчиво на нем покрутилась. Раньше мне казалось таким глупым, когда на стене висят часы, – кому они нужны, у всех есть телефон, – но сейчас я была благодарна часам над дверью, которые вовремя подсказали мне, что уже половина шестого, а почталлион все не звонит: ни у нас, ни у остальных. Постепенно зал пустел, осталось всего-то человек пять.

– За дверьми что, по ночам тоже спят? – спросила я.

Молчать Антон приказал мне не всерьез, и действие прошло почти мгновенно.

– Не знаю уж, спят или нет, – проворчал Антон, опять уткнувшийся в книгу. – Но по ночам двери реже открываются, факт. Есть теория, что на них луна действует, или магнитные поля, или что-то такое. Вообще наша смена до девяти, но все домой пораньше скрываются, а если что – на вызов уже оттуда. Во вторую смену всего несколько человек дежурят – видимо, у Вадика совсем деньги кончились, если он сегодня и ночью выходит.

– А ты что делаешь, если ночью почталлион звонит?

– Просыпаюсь и быстро еду. Люблю эти вызовы: Клан ночью никогда не приезжает, им лень. Потом обратно ложусь.