Читаем Осторожно,hot dog полностью

— You held out on me wheh the payment came in. — Ты скрыл от меня, что этот платеж уже пришел! — говорит один коррумпированный бухгалтер другому коррумпированному бухгалтеру, и между ними вспыхивает драчка с применением дыроколов и линеек.

Видите, сейчас у "hold out" уже несколько иной смысл: "скрывать".

Или вот еще: Timothy's platoon held out for five days under siege. — Взвод Тимоти Тштсона, попав в засаду, держался пять дней.

Глагол to rideозначает "ехать, "плыть", "лететь", a to ride outбудет уже переводиться как "выехать", "выплыть", "вылететь из какой-нибудь трудной или опасной ситуации".

XVII век. Карибское море. Сильный шторм. Фрегат капитана Блада кидает, как щепку, меж страшных волн. На палубе матросы-флибустьеры стараются удержать штурвал.

— Get all the sails lowered! Hell! We must ride out the storm! — Опустить паруса! Дьявол! Мы должны п-п-пережить этот шторм!

Конечно, пример с семнадцатым веком не совсем типичен для нашего случая, когда речь идет о современном английском языке. Но, кто знает, может, как раз тогда, на пиратских суднах, и зарождался современный крутой инглиш.


"ВЫ НА СЛЕДУЮЩЕЙ ВЫХОДИТЕ?"

"А впереди вас выходят? А вы их спросили? И что они вам ответили?" — слышим мы там и сям в вечно забитом до отказа общественном транспорте. А как то же самое спросить по-английски, когда мы оказываемся в подобной ситуации в час пик в забитом бизнесменами и бизнесвуменами троллейбусе в Нью-Йорке или Лондоне? Проблема в том, что в подобной ситуации лично я так ни разу и не оказывался. Подобной ситуации там вообще не может быть. И вот почему: троллейбусов в этих .городах не наблюдается. Так что сразу перейдем к автобусам. М-да, тоже неудачный выбор: если в знаменитом лондонском красном двухэтажном автобусе нет сидячих мест,

82

то кондуктор, толстая чернокожая тетенька в униформе, вас просто не впустит. Извините, и с автобусами у нас ничего не получилось. Ну тогда переберемся в subway,метро по-нашему. Но в том же Лондоне, к примеру, спрашивать стоящих впереди, выходят ли они, вообще не принято. Вас всегда и так пропустят. Там вообще почему-то нет граждан и гражданок с огромными сумками, которые (граждане, а не сумки) сами не догадываются, что нужно отойти от дверей и дать людям либо выйти, либо зайти. Вот то, что места друг дружке не уступают, это правда. Так что наша отечественная бабка, влезающая в американский автобус и кричащая уже со ступенек: "Ну шо, молодежь, будем сидеть?", лишь развеселит тамошних пассажиров. Конечно же, они будут продолжать сидеть, так как считают, что имеют на это полное право. Поэтому лучше перенесемся в такой распространенный в многоэтажных небоскребах вид транспорта, как лифт.


Переполненный лифт останавливается на 43-м этаже, и, прижатые к стенке плотной толпой, комиссар Ле Пешен и сержант Холдуин порываются выйти:

— Excuse me! Getting off! Is any body over there getting off! — Извините, мы выходим! Там впереди хоть кто-нибудь выходит?

Но похоже, что всем плевать, и наши полицейские активизируются.

—Move! We' re getting off! — Разойдись! Мы выходим! Комиссар расталкивает людей и, чувствуя, что двери вот-вот

закроются, выхватывает револьвер. Леди визжат, джентльмены

сами начинают выскакивать из лифта...

Ну, а вам из всего вышесказанного следует запомнить, что to get off (или"to go off) будет переводиться как "выходить". Вежливое

83

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рыцарь и смерть, или Жизнь как замысел: О судьбе Иосифа Бродского
Рыцарь и смерть, или Жизнь как замысел: О судьбе Иосифа Бродского

Книга Якова Гордина объединяет воспоминания и эссе об Иосифе Бродском, написанные за последние двадцать лет. Первый вариант воспоминаний, посвященный аресту, суду и ссылке, опубликованный при жизни поэта и с его согласия в 1989 году, был им одобрен.Предлагаемый читателю вариант охватывает период с 1957 года – момента знакомства автора с Бродским – и до середины 1990-х годов. Эссе посвящены как анализу жизненных установок поэта, так и расшифровке многослойного смысла его стихов и пьес, его взаимоотношений с фундаментальными человеческими представлениями о мире, в частности его настойчивым попыткам построить поэтическую утопию, противостоящую трагедии смерти.

Яков Аркадьевич Гордин , Яков Гордин

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Языкознание / Образование и наука / Документальное