Осторожно, женское фэнтези!

– Нет. То, что его мать входит в состав следственной комиссии, не дает никаких гарантий. К тому же, если библиотекарь решит подобраться к мисс Аштон, он использует тех, с кем она чаще всего общается. Хочу быть уверен, что на следующей тренировке Саймон не свернет ей шею. А что касается Грина… Вы с ним говорили?

– Ну, – инспектор пожал плечами. – С ногами у меня снова неладно, на ветра, видать, крутит, вот и заходил к Эду пару раз. Заодно и про мисс нашу спросил.

– И?

– Ничего, говорит, хорошая девочка. Единорогу очень полюбилась. Единороги – они ж капризные, и девицы им надоедают быстро, какие б там непорочные ни были. А наша до сих пор не наскучила.

– И все?

– Я о другом не спрашивал. Интересно – сам с ним поговори.

– Не сегодня. Только…

– Наблюдение оставлю, – заверил Крейг. – Хотя за Эда я спокоен. Единорог неладное враз почуял бы, ему, поди, с изменениями этими память не отшибло. Так что насчет Грина подумай. Сам сказал, лишний присмотр нашей мисс не повредит, вот он бы и приглядел, пока она с ним. Все равно, если хотим все правильно провести, надо, чтобы она жила как живет, распорядок не меняла: занятия, тренировки, единорог опять же. Чтобы библиотекарь ничего не заподозрил, правильно?

– Правильно, – нехотя согласился Оливер.

– И самой ей знать не надо. Спокойнее будет.

– И беспечнее, – ректор уткнулся лбом в сцепленные замком руки. – Нет, если идти на такое, то…

Конец фразы я не расслышала. Уши заложило как в самолете во время взлета, и меня резко отбросило назад, в темноту. Я рванулась обратно к закрывающейся двери, но что-то, вернее, кто-то крепко держал меня за плечи. И ладно бы просто держал, так он еще и тряс меня.

– Бет!

Ну почему сейчас? Почему он?

Осознав, что сопротивление бесполезно, я позволила двери закрыться и, очутившись в кромешной темноте, открыла глаза. В неярком свете газовых рожков увидела перед собой лицо Грина и закрыла снова.

– Это лечебница, а не гостиница, – высказал мне доктор. – Вам что, спать негде?

– Простите, – пробормотала я. – Леди Пенелопа дала мне успокоительное, и, видимо…

– Покиньте палату.

Я села и покрутила головой, разминая затекшую шею.

– Сейчас же, – поторопил целитель.

– Почему?

Вместо ответа он снова приблизился ко мне.

– Неприятно? – в вопросе Грина непостижимым образом мешались сочувствие и издевка. – Это я еще ничего не делаю.

– Вы собираетесь…

Доктор отвернулся. Подошел к кровати, на которой лежал Рысь, в бинтах похожий на мумию.

– Выйдите, мисс Аштон. Закройте дверь и отойдите не менее чем на десять ярдов.

– Почему?

Вопрос тот же, но смысл другой.

Грин, не оборачиваясь, передернул плечами.

– Первый ответ: сам не знаю. У меня случаются бездумные и в чем-то благородные порывы. Второй: давно не лечил ожоговые раны и хочу убедиться, что помню, как это делается. Третий: сегодня я совершил безответственный поступок, теперь компенсирую это чем-нибудь полезным. Четвертый: вы оказали мне услугу, минимизировав негативные последствия моей беспечности, и в благодарность я решил ускорить выздоровление вашего друга. Пятый: интересно пронаблюдать, какой эффект окажет целительская магия на организм оборотня, мне нечасто приходилось с ними работать. Шестой: я стараюсь держать все здесь под личным контролем и участвовать в лечении всех и каждого. Это гордыня, но я не отказываю себе в маленьких слабостях. Седьмой… Вам еще недостаточно, Бет? Если нет, зайдите ко мне завтра, я составлю список подлиннее.

– Третий и четвертый мне нравятся, – сказала я, прежде чем выйти в коридор.

Прошла отмеренные мне Грином десять ярдов и остановилась. В кабинете наставницы решалась моя судьба, а я, вместо того чтобы бежать туда, топталась на лестнице. То спускалась на несколько ступенек, скользя ладонью по отполированным перилам, то поднималась, но в конце концов решила не дожидаться, пока Грин закончит, и поблагодарить его завтра, не рискуя быть выброшенной в серую пустыню.

Оливер и инспектор до сих пор заседали за столом леди Райс, которая ушла, доверив гостям ключи и запасы контрабандного кофе. Мне предложили выпить чашечку, «чтобы взбодриться». Извинились, что оставили в палате. О деле говорить избегали, зато настойчиво интересовались моим самочувствием. К согласию по вопросу «Нужно ли приманке знать о том, что она приманка» они, судя по всему, не пришли.

– Поздно уже, – сказал Крейг. – Завтра все обсудим. Как раз поджигатель наш в себя придет. Доктор Кленси сказал, утром заговорит уже.

– Утром? – переспросила я.

– Да, – подтвердил Оливер. – Мистер Эррол – сильный молодой человек, но беседовать с ним сейчас было бы жестоко с нашей стороны. Движения и даже разговор причинят ему боль, а к утру, как обещал доктор, лекарства и восстанавливающие заклинания подействуют, и можно будет…

– Кленси обещал? – уточнила я. В мозгу с треском заворочались шестеренки. – Он занимался ожогами, но о поводке он не знал, да?

– Да, я попросил доктора Грина не разглашать эту информацию.

Потому он и искал заведующего, когда Норвуда доставили в лечебницу. Грин вне подозрений благодаря нашим прогулкам к единорогу, а остальным знать не нужно.