К той же категории надежно датируемых остракизмов следует отнести остракизм Кимона. Относительно его датировки в исследовательской литературе существует редкостное единогласие: не считая буквально единичных исключений, практически все писавшие об этом событии антиковеды относят его к 461 г. до н. э.[366]
Попробуем проверить, насколько убедительна такая дата, и с этой целью рассмотрим исторический контекст остракизма этого афинского аристократического вождя. Искомый контекст наиболее подробно излагается у Плутарха (Cim. 15–17). В то время как Кимон находился за пределами Аттики (он возглавлял афинский отряд, по его же инициативе направленный на помощь спартанцам против мессенских илотов), лидер демократической группировки Эфиальт, воспользовавшись отсутствием своего главного противника, провел знаменитую реформу Ареопага, в ходе которой полномочия этого авторитетного органа были изрядно урезаны[367]. Кимон, возвратившись из похода (афинский контингент, как известно, был в довольно унизительной форме отослан спартанскими властями[368]), пытался протестовать против разрушения власти древнего совета, но проиграл этот «раунд» политической борьбы и был подвергнут изгнанию, поскольку демос считал его косвенным виновником нанесенного лакедемонянами оскорбления. Таким образом, остракизм Кимона в афинской политической жизни был тесно связан с реформой Эфиальта[369].Сама же эта реформа приурочивается в «Афинской политии» Аристотеля (25.2) к архонтству Конона, т. е. к 462/461 г. до н. э., и является вообще одним из наиболее надежно датируемых событий истории Афин середины V в. до н. э. Таким образом, и в определении времени изгнания Кимона, действительно, не возникает никаких затруднений: есть все основания отнести его остракизм к весне 461 г. до н. э. Соответственно, иные датировки (крайне редко, но все-таки встречающиеся), такие, как 460[370]
или даже 459[371] г. до н. э., не могут быть приняты, поскольку они прямо противоречат источникам.В связи с остракизмом Кимона следует коснуться еще одного обстоятельства. Как уже упоминалось выше, этот политик не пробыл в изгнании всего положенного срока. Демос досрочно возвратил его на родину. Произошло это вскоре после неудачной для афинян битвы со спартанцами при Танагре (457 г. до н. э.). Желая взять передышку в Малой Пелопоннесской войне и для этого заключить со Спартой перемирие, афинские власти сочли, что нет лучшей кандидатуры для ведения такого рода переговоров, чем Кимон, являвшийся спартанским проксеном и вообще пользовавшийся авторитетом в Лакедемоне. Историк IV в. до н. э. Феопомп (FGrHist. 115. F88) сообщает, что Кимон был возвращен еще до истечения пяти лет с момента его изгнания (ούδέπω δε πέντε έτών παρεληλυθότων). Иного мнения, как нередко бывает, держится Непот (Cim. 3), утверждающий, что пять лет между остракизмом Кимона и его возвращением все-таки прошли (
Довольно экзотическую гипотезу по поводу рассматриваемого события предложил Э. Бадиан[372]
. По его мнению, Кимон хотя и был в 457 г. до н. э. возвращен в Афины, но без права заниматься политической деятельностью до истечения официального срока изгнания, т. е. до 451 г. до н. э. Иными словами, остракизм в данном случае был фактически заменен атимией. На наш взгляд, крайне сомнительное предположение. Если Кимон был лишен политических прав, как же он мог вести от имени полиса переговоры со спартанцами, завершившиеся пятилетним перемирием[373]? Ведь для этого же, собственно, его и возвращали!На очереди — остракизмы категории (б), то есть те, историчность которых тоже не вызывает сомнений, но датировки колеблются в пределах нескольких лет. Таким образом, придется иметь дело с несколько более сложным материалом, чем тот, что рассматривался ранее. Будем обращаться к остракофориям данной категории в хронологическом порядке и начнем с изгнания Фемистокла.