Остров

Он изо всех сих зажимает уши руками, однако ничего не способно заглушить отчаянный крик мамы.

Глава 35 Джесси

Когда Дэнни падает на землю, Майло бросается к Мэг и тащит ее, чуть ли не переносит на руках в безопасное место на краю поляны. Одновременно с ним Джефферсон подхватывает Онор и, забросив на плечо, несет прочь.

– Джесси! – зовет он. – Идем же!

Однако я не двигаюсь.

– Джесс! – подключается Майло. – Тут небезопасно…

Не обращая на него внимания, я осторожно приближаюсь к Дэнни, который скрючился перед входом в пещеру, прижимая одну руку к голове, а другой вцепившись в пылающий факел. Его взгляд направлен на меня, когда я наклоняюсь и отбрасываю нож в сторону, однако в нем не отражается никаких эмоций. На лице ни страха, ни любопытства, ни облегчения – бесстрастная каменная маска.

– Дэнни?

Он вздрагивает, но продолжает молча смотреть на меня этим жутким, пустым взглядом.

– Дэнни, я хочу тебе помочь.

Я оглядываюсь на друзей. Онор и Мэг рыдают, прижавшись друг к другу. Джефферсон и Майло наблюдают за мной, напряженные, готовые в любой момент кинуться мне на выручку.

– Дэнни, – повторяю я, вновь поворачиваясь к нему. – Поговори со мной. Скажи, что с тобой. Позволь тебе помочь.

Он качает головой – едва заметно, однако по крайней мере теперь я вижу, что он слушает и понимает мои слова.

– Тебе не нужна помощь? – спрашиваю я. – Или ты мне не веришь?

– Не верю. – Его голос похож на низкий гортанный стон.

– Почему?

– Вы все заодно. – Он внезапно вскакивает, заставляя меня вздрогнуть, и машет перед лицом факелом; пламя танцует и искрится.

– Что мы такого сделали, Дэнни?

– ВЫ ВСЕ ЛЖЕЦЫ!

От силы его крика сердце кидается вскачь, я напрягаюсь, готовая развернуться и убежать, если он нападет. Однако не поворачиваюсь и не убегаю.

– Бояться нормально, Дэнни.

– Я вас не боюсь.

– А кого ты боишься?

– Того, кто за всем этим стоит. – Он продолжает дико размахивать факелом. – Того, кто хочет меня наказать, хочет воплотить мою фобию в жизнь.

Я замираю. Хотя он никогда не говорил, чего боится, я начинаю догадываться.

– Зачем ты связал Онор?

– Чтобы защитить. Пришлось связать, ради ее безопасности.

– Ты думал, кто-то хочет ей навредить?

– Не просто навредить! Убить! А если умрет она, то умру и я!

Пламя прыгает и шипит, когда он машет факелом из стороны в сторону. Дождя не было несколько недель, и джунгли пересохли. Пожар разгорится мгновенно, и вскоре весь остров будет охвачен пламенем.

– Ладно, ясно! – Я поднимаю ладони. – Прошу, осторожнее. Следи за факелом.

– Зачем? – Дэнни уже машет им демонстративно. – Он не настоящий.

– Факел?

– Факел, джунгли, остров, мы. Все это нереально. – Он прижимает ладонь к стволу пальмы и усиленно трет, затем показывает ободранную кожу: – Смотри. Мне не больно. Во сне не чувствуешь боли.

– Значит, все это сон?

– Не просто сон – кошмар!

– Хорошо, – говорю я. – Допустим, это кошмар. Значит, ты можешь контролировать его окончание.

Дэнни хмурится:

– В каком смысле?

– Это называется осознанным сновидением. Ты сам управляешь происходящим во сне. Тебе решать.

– Значит… – он пожимает плечами, – если я перережу себе горло, то проснусь?

Меня мутит. Ужасная затея.

– Нет, нет! Я имею в виду, что, если сон заставляет тебя нервничать и бояться, ты можешь просто решить быть счастливым и спокойным.

– Я хочу быть счастливым, – безэмоционально говорит он.

– Вот так, да.

– Не работает. – Выражение лица Дэнни меняется. – А знаешь почему, Джесси? Потому что все, к чему я прикасаюсь, превращается в дерьмо, и все, кого я люблю, меня бросают.

– Неправда.

– Разве?! – кричит он, так широко раскидывая руки, что пламя факела лижет ствол ближайшей пальмы. – Онор хочет меня бросить! Моя собственная мать меня бросила. Восемь лет! Она не навестила меня ни разу за восемь лет! Какая женщина бросает своего сына и больше никогда к нему не приходит?

Меня накрывает волна беспомощного ужаса – такого же, как когда Том говорил со мной о смерти, – ужаса от собственного бессилия, собственной беспомощности. Я не знаю, что делать, как ему помочь. Хочется просто убежать. Но если оставить его одного, он навредит себе или спалит весь остров.

– Дэн, – нерешительно говорю я. – Почему ты не виделся с мамой?

– Потому что она с ним. С Джоном. С этим уродом, ради которого она бросила папу.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться, однако сердце по-прежнему барабанит о ребра.

– Дело ведь не в этом?

– Нет, именно в этом! – В его глазах вспыхивают яростные огоньки. – Она мне лгала! Говорила, они с папой расстались, потому что отдалились друг от друга, а сама все это время спала с Джоном с работы! Папа сказал, что они встречались задолго до того, как он об этом узнал. Я пытался уговорить ее остаться. Умолял. Кричал, что я ее родной сын; если она уедет, значит, она любит Джона больше меня. Мне было девять. ВСЕГО ДЕВЯТЬ, и меня бросила мама!

Я машинально тянусь к мягкой коже предплечья, только уже не щипаю себя, чтобы заглушить боль за Дэнни, а глажу подушечками пальцев грубую обожженную кожу. «Ты еще можешь помочь ему, Джесси, – раздается в голове голос Тома. – Можешь – и сможешь».